Антология сатиры и юмора России XX века. Том 35. Аркадий Хайт

МАРК. Нет, конечно, но это и не копия. Это единственный здесь оригинал.

ПИККЕР. Вот вы его и поставьте в споре.

МАРК. Шутите? Это моя любимая картина. Я с ней в жизни не расстанусь.

ПИККЕР. А зачем расставаться? Вы же уверены, что выиграете?

МАРК. Конечно, выиграю. Вопроса нет.

ПИККЕР. Так чего же вы испугались?

МАРК. Я и не думал пугаться.

ПИККЕР. Тогда по рукам?

МАРК (после паузы). По рукам!

Ударяют по рукам и под тему из музыкального дуэта покидают дом Хигмана.

КАРТИНА ВТОРАЯ

На авансцене Марк и реб Пиккер.

МАРК. Послушайте, ребе, это, в конце концов, смешно. Мы уже два часа мотаемся по городу и не можем ничего выбрать. Одна вам не подходит по возрасту, другая — по походке, третья — по внешнему виду…

ПИККЕР. Ша, доктор, не волнуйтесь! Вы же сами знаете, как это вредно.

МАРК. Но уж остановитесь на ком-нибудь! Мы же с вами не невесту выбираем. И, слава богу, не нового президента. Можете объяснить, что вы ищете?

ПИККЕР. Я просто опасаюсь, чтоб у девушки не оказалось еврейских корней. Вам будет слишком легко выиграть спор.

МАРК. Тогда чем вам не подошла та девушка, дорожная работница?

ПИККЕР. Это какая? Напомните…

МАРК. Ну та, в оранжевой куртке, с полными носилками камней. Надеюсь, ее вы не приняли за еврейку?.. Еврейская женщина если носит камни, то только в ушах. ПИККЕР. Необязательно. Моя тетя Рухл всю жизнь носила камни в желчном пузыре. Причем такие, что ваши коллеги хватались за голову.

МАРК. Лучше бы они хватались за желчный пузырь. Но хорошо, оставим камни в покое. А та женщина, милиционер на перекрестке? Тут уж, по-моему, нет сомнений, что не еврейка.

ПИККЕР. Простите, вы когда-нибудь были женаты?

МАРК. Нет, а что?

ПИККЕР. Ничего. Просто вы бы знали, что хорошая еврейская жена регулирует все ваши движения.

МАРК. Слушайте, я понимаю, почему вы стали раввином: у вас на все есть ответ. Но я вас умоляю: выберите уже что-нибудь! Вот вам — полно людей (показывает в зал). Посмотрите, вон та, например… Или нет, лучше вот эта, в зеленом платье. Прекрасная русская женщина! Давайте я из нее буду делать еврейку.

ПИККЕР. Ой, не смешите меня! Посмотрите на ее спутника. Она же сама из него сделала еврея. А до нее, возможно, он был нормальным человеком. Давайте уж как договорились: кандидатуру подбираю я, но такую, чтоб это было а михае!

МАРК. Ладно, ищите! У меня уже нет никаких сил.

ПИККЕР. Давайте сделаем паузу. Тут за углом, помнится, всегда была бочка с пивом. Не возражаете — по кружечке?

МАРК. С наслаждением. Я только сбегаю за сигаретами, а вы занимайте очередь. (Убегает.)

Бочка с пивом. В неподвижной позе застыли трое завсегдатаев с кружками. Пиккер подходит и становится за ними.

ПРОДАВЩИЦА (в замызганном белом халате). Эй, эй, куда стал? Я же ясно сказала: больше очередь не занимать.

ПИККЕР. А что, пиво кончается?

ПРОДАВЩИЦА. Терпение кончается! Я живой человек иль нет? Положен мне обеденный перерыв?

ПИККЕР. Но пару кружечек, а? В порядке исключения…

ПРОДАВЩИЦА. Что, небось, труба горит?.. Меньше надо за бороду закладывать! Вам что рождение, что поминки… Алкаши! (Машет, отворачивается.)

МАРК (появляясь). Ну, где наше пиво?

ПИККЕР. Пива нет, но мне кажется, я нашел кое-что получше. (Кивает на продавщицу.)

МАРК. Что, эта?!

ПИККЕР. А почему бы нет? По-моему, прекрасный экземпляр. Это будет первая еврейка, родившаяся из пивной пены.

МАРК. Ой, ребе, ну вы тот еще перчик!.. Ладно, спор есть спор. Попробую… (Подходит к продавщице.) Девушка, можно вас на минутку?

ПРОДАВЩИЦА. А вы успеете? (Поднимает голову от кружки и застывает. Звучит музыка — лейтмотив спектакля.)

МАРК. А что вы на меня так смотрите?

ПРОДАВЩИЦА (восторженно). Лицо ваше знакомо. Вы случайно не артист?

МАРК. Случайно нет. Я — врач, доктор медицинских наук, можно просто Марк.

Продавщица вытирает руку фартуком, подает.

ЛИЗА. Лизавета Павловна.

МАРК. А скажите, Лизавета Павловна, если, конечно, не секрет: хорошо вы здесь зарабатываете?

ЛИЗА. Ой, вы и скажете! Что я здесь зарабатываю? Слезы! Солидный клиент теперь импортное пиво пьет. А сюда одни ханыги ходят.

МАРК. Вроде меня?

ЛИЗА. Что вы, я не про то… Хотите, кружечку налью?

МАРК. Нет-нет, спасибо.

ЛИЗА Ну, товарищу вашему?

МАРК. Да он, видите, газетой увлекся. (Показывает на Пиккера, сидящего на лавочке с газетой.)

ЛИЗА (приглядываясь). А чего это он ее не с той стороны читает?

МАРК. Так это же еврейская газета. Там все справа налево.

ЛИЗА. Надо же! Вот народ: все не как у людей.

МАРК. Это точно. Ненормальный народ. Кстати, у меня к вам и предложение ненормальное: идите ко мне работать. Много не обещаю, но в обиде не останетесь.

ЛИЗА. А чего я делать-то буду?

МАРК. Ничего особенного. Тут ко мне дядя приехал из Израиля. Он у меня старенький, инвалид. Хотя еще довольно бодрый. Надо его покормить, напоить, гулять вывезти. Конечно, и я помогу. Я ведь доктор.

ЛИЗА. А че это вы ко мне?

МАРК. Сам не знаю. Лицо ваше понравилось. Доброе.

ЛИЗА. Правда? Это я сейчас еще похужела, рядом с пропойцами этими.

МАРК. О! Как раз и от них отдохнете. Вот вам моя визитка, завтра с утра звоните.

ЛИЗА. А когда позвонить?

МАРК. Да хоть в восемь. Я рано встаю.