Антология сатиры и юмора России XX века. Том 35. Аркадий Хайт

ЛИЗА. А жена ваша не заругается, что я так рано?

МАРК. Нету меня никакой жены. Звоните спокойно.

ЛИЗА. А чего звонить? Я могу прямо приехать.

МАРК. Еще лучше! Прямо с утречка и приезжайте. Буду ждать. До свидания, Лизавета Павловна.

ЛИЗА. До свидания (смотрит в визитку), Марк Моисеевич. (Марк берет под руку Пиккера, уходят.) Моисеевич… Красиво!

ПЕСНЯ ЛИЗЫ И ХОРА ПЬЯНИЦ

ЛИЗА.

Что со мною приключилось?

Что со мной произошло?

Словно солнце появилось

И за тучку вдруг зашло.

ХОР.

Эти речи, Лизавета.

Нашей девке не к лицу.

Лучше с русским есть котлету.

Чем с евреем есть мацу!

ЛИЗА.

У меня с людьми такими

Не бывало в жизни встреч.

И глаза у них другие,

И совсем другая речь.

ХОР.

Эти люди, Лизавета,

До добра не доведут:

Иль сживут тебя со света,

Иль в Израиль продадут.

ЛИЗА.

Знает только ветер в мае

Или мудрая луна.

Для чего же я такая

Этим людям вдруг нужна?

ХОР.

Лизавета, Лизавета!

Ну их, право, к богу в рай!

Плюнь на это, плюнь на это —

Лучше пиво наливай!

Плюнь на это, плюнь на это —

И полнее наливай!

КАРТИНА ТРЕТЬЯ

Квартира Хигмана. За дверью слышны голоса.

Входят Марк и Лиза.

МАРК. Ну вот, Лизанька, а это наша гостиная.

ЛИЗА. Мать моя родная! А картин-то, картин — сдохнуть можно!

МАРК. Что, нравится?

ЛИЗА. Ага! Особенно вот эта. Случайно, не вы рисовали?

МАРК. Нет, к сожалению. Шагал.

ЛИЗА. Куда это?

МАРК. Чего куда?

ЛИЗА. Куда шагал-то?

МАРК. Нет, вы не поняли. Это фамилия художника — Шагал. Туг его много. Вот, например, и вот. А это Сутин, Альтман. Все знаменитые художники.

ЛИЗА. Они что, все у вас лечились?

МАРК. Нет. Лиза, они лечились у других врачей.

ЛИЗА. А это кто? (Показывает на картину Малявина.)

МАРК. Это моя любимая женщина. Каждый день перед ней стою.

ЛИЗА (ревниво). А что в ней такого? Подумаешь! У моей тетки в деревне таких хоть пруд пруди!

МАРК. Хорошая деревня! Надо будет как-нибудь съездить. Но давайте к делу. Значит, главная ваша забота— это дядя.

ЛИЗА. Подумаешь, забота! Что я, дядей никогда не видела.

МАРК. Но не забывайте, что он инвалид.

ЛИЗА. Ну? Что я, инвалидов никогда не видела.

МАРК. Тут другая трудность. Понимаете, он уехал отсюда ребенком и совершенно не знает русского языка.

ЛИЗА. Совсем?

МАРК. Ни словечка.

ЛИЗА. Здрасьте вам! Что же я с ним, по-еврейски, что ли, трекать буду?

МАРК. Да, кое-что на идиш выучить придется. Но вы не пугайтесь, я же вижу: вы — очень способный человек.

ЛИЗА. Да ладно вам!..

МАРК. Честно, у вас обязательно получится. Вы в школе какой язык учили?

ЛИЗА. Английский, а что?

МАРК. Ну-ка, скажите что-нибудь по-английски.

ЛИЗА. Дыс ыз э тайбл.

МАРК. Ну?.. А говорите — нет способностей. Да вы этот еврейский за неделю освоите. Тем более что дядя вам наверняка понравится. (Кричит по-еврейски.) Онкель, ком цу мир, гихер!

Дверь открывается, на инвалидной коляске въезжает дядя в кипе.

Вот, прошу любить и жаловать! Поговорите, пообщайтесь, а мне еще поработать надо. Если что — я в кабинете. (Уходит.)

ЛИЗА (обходит вокруг кресла). Интересно… До старости, значит, дожил, а по-нашему ни бельмеса.

ДЯДЯ. Вус? Вус редст ду?

ЛИЗА. Ну, язык… Врагу не пожелаешь…

ДЯДЯ. Вус? Их ферштее нихт!

ЛИЗА. Я говорю — давайте знакомиться. Гут?.. Вот я, например, Лизавета. Понятно? Ли-за.

ДЯДЯ. Ли-за.

ЛИЗА. О, молодец! А вас как зовут?.. Тупой… Зовут тебя как?

ДЯДЯ. Их? Их бин Беня.

ЛИЗА. Беня?.. Понятно. Значит, ты — дядя Беня. По- нашему, анкл Бэня. Давай дальше разбираться. Вот, к примеру, анкл Беня захотел кушать. Ням-ням… Это как по-вашему?

ДЯДЯ. Эсен.

ЛИЗА. Хорошо… А пить? Буль-буль?

ДЯДЯ. Тринкен.

ЛИЗА. А в постель как? Спать?

ДЯДЯ. Шляфен.

ЛИЗА. О, сразу понял. Все вы, мужики, одинаковые. Эсен, тринкен, а потом сразу в койку.

ДЯДЯ. Вус редст ду? Редст аф идиш.

ЛИЗА. Погоди, разлетелся. Я ж пока еще не полная еврейка, частичная. Хотя, я вижу, с тобой пару дней пообщаешься, сразу по-вашему запоешь. Кстати, а как будет петь?.. Ну, ля-ля!..

ДЯДЯ. A-а, зинген.

ЛИЗА. А плясать? (Проходится руки в боки)

ДЯДЯ. Танцен.

ЛИЗА. Пошло дело: зинген, танцен, обжиманцен! Хороший язык, мне нравится! Кстати, анкл Беня, кушать тебе не пора? Эсен, эсен, желаете?

ДЯДЯ. Е, их хоб шен хунгер.

ЛИЗА. Тогда поглядим, что у нас в холодильнике (заглядывает внутрь). Мать честная, тут столько продуктов — всю синагогу можно накормить! (Возвращается с тарелкой) Во, гляди: творожок со сметаной, ветчины кусочек…

ДЯДЯ. Нейн, нейн! Мильх мит флейш? Цузамен?

ЛИЗА. Погоди, не ори! Объясни толком, чего ты хочешь?

ДЯДЯ (тычет в ветчину). Хозер! Дас ист нихт кошер! Нихт кошер!

ЛИЗА. Вот это — кошке? А у нее не слипнется?

ДЯДЯ. Кошер! Их есе нур кошер!

ЛИЗА. Опять за свое! Марк Моисеевич, выйдите на минутку!

МАРК (вбегая). Что? Что случилось?

ЛИЗА. Да не понимаю я, чего он базарит?

МАРК. Онкель; вус ис гетрофен? (Дядя объясняет на идиш.) Их ферштее. Вильст ду эсен ин дер кюхе? гут. (Вывозит дядю вместе с тарелкой, возвращается.) Лиза, вы, конечно, не обязаны говорить по-еврейски, тем более сразу. Но, ради бога, по-русски вы можете говорить нормально?

ЛИЗА. А чего я сказала?

МАРК. Да вы за сегодня уже много чего сказали: базарит, трекает, торчу, баксы… Это, по-вашему, русский язык?