Антология сатиры и юмора России XX века. Том 35. Аркадий Хайт

Нет, все-таки Россия — удивительная страна! Ко всему тут привыкают, даже к преступности. Никто уже ничему не удивляется. Рэкетиры пытали жертву раскаленным утюгом! Нормально, нет вопросов! А если есть, то один: регулятор в утюге ставили на шерсть или на вискозу? Конкуренты захватили банкира и грозят его разрезать циркулярной пилой! Нет проблем! Только интересно, как хотят резать: вдоль или поперек?

Иногда мне кажется, что наши соотечественники даже гордятся, что хоть в области преступности мы вышли на первое место в мире (и можем ее экспортировать в слаборазвитые страны).

Вот сейчас любят спорить, при каком строе мы живем: социализме, капитализме или еще каком?.. А вот вы подумайте сами: при рабовладельческом строе лучше всех жили рабовладельцы, при феодальном — феодалы. При капиталистическом строе лучше всех живут капиталисты. Но если у нас в стране сегодня лучше всех живут бандиты, скажите честно, как надо называть этот строй?..

Соломон Маркович об антисемитизме

Сейчас все говорят, что в России стало больше антисемитов. Ничего подобного — сколько было, столько и осталось. Просто сегодня из России уехала половина евреев, значит, на каждого оставшегося стало приходиться в два раза больше антисемитов. Простая арифметика. Хотя, честно говоря, мне от этой арифметики не легче.

Кстати, мы в России теперь не евреи. Даже не жиды. Мы теперь жидомасоны… А? Как вам это нравится?

Кто-нибудь мне может толком объяснить: что это такое — жидомасоны?.. Это что, профессия? Или национальность? Дети тех евреев, которые женились на масонках? Это еще может быть. Мы, евреи, на ком только не женимся. Вот мой дядя Исаак был вообще женат на турчанке. У нас в семье их так и называли: ее — жидковатая турчанка, а его — затурканный еврей.

Я очень часто думаю: что такое антисемитизм с научной точки зрения? По-моему, это какой-то вирус, какой-то микроб. Им хоть немножечко, но заражены все. Они чувствуют, что мы какие-то не такие. Не так выглядим, не то едим, не о том говорим. Помню, мне мой сослуживец, кстати, хороший мой приятель, говорит:

— Что вы за народ?! Даже похороны у вас какие-то нечеловеческие. Все кричат, плачут, рвут на себе волосы. То ли дело у нас: поминки, выпивка, закуска — душа радуется!

Я говорю:

— Да, вы правы, мне-таки больше нравится, когда ваших хоронят.

Я вообще не люблю с ними спорить. Что их, переделаешь? Лучше помолчать. Это вообще мой принцип, и я ему следую. Недавно сажусь в поезд. Рядом со мной в купе сидит русский человек. Кстати, очень милый. Он милый, я — милый, но лучше помолчать. Часа два проехали, и он мне говорит:

— Слушайте, мы уже два часа едем вместе и все время молчим. Давайте хоть познакомимся. Я — Иванов, а вы?

Я говорю:

— А я — нет.

А что я ему сказал плохого?.. Я же, правда, не Иванов. Хотя по большому счету меня фамилия вообще не волнует. Меня этому еще мой папа учил: не делить людей по национальностям. Он вообще был хороший человек, мой папа. Но, как видно, у антисемитов был другой папа. И он их учил другому.

Помню, сколько крови у меня выпил мой начальник. Тоже был хороший юдофоб. Буквально шагу мне не давал сделать. А когда узнал, что мой брат уехал в Израиль, вообще стал сживать меня со света. Я терпел, терпел, наконец, захожу к нему в кабинет и говорю:

— Петр Иваныч, не будем играть в прятки. Я понял, что мы с вами не сработаемся.

Он спрашивает:

— Вы что, решили подать заявление об уходе?

— Нет, я решил написать своему брату в Израиль, чтобы он вам прислал вызов. И всю оставшуюся жизнь вы будете ходить по своим парткомам и доказывать, что вы не еврей.

Знаете, как подействовало?.. Он стал тише воды, ниже травы. И я спокойно доработал до пенсии. А недавно, уже столько лет прошло, вдруг — телефонный звонок:

— Соломон Маркович, не узнаете? Это я, Петр Иваныч.

— A-а, добрый день! Чем обязан?

— Соломон Маркович, помните, вы грозились, что ваш брат пришлет мне вызов?

— Конечно, помню, а что?

— Так вот, напишите ему, что я согласен.

Как вам нравится? Он согласен. Я говорю:

— Ладно, хорошо! Только завтра вечером никуда не уходите. К вам подъедут двое сделать обрезание.

— В каком смысле?

— В прямом! Не все же вам резать евреев, пусть и они один раз у вас что-нибудь отрежут.

Но, конечно, все это одни разговоры. А если серьезно, то на душе, как говорится, хорошо паскудно. Почему так устроена жизнь, что если ты еврей, то всегда будешь виноват, что бы ни случилось. Хотя, с другой стороны, это нас заставляет все время быть в форме и работать серым веществом своего мозга.

Вот я вам расскажу случай. У меня племянник, светлая голова, доцент, недавно ехал в гости на своем Запорожце». Вдруг из-за угла выскакивает такси, и они так стукнулись, что обе машины всмятку. Так этот бандит. таксист, который был во всем виноват, вылезает из машины и начинает орать:

— Ты, жидовская морда! Куда ты смотришь? Ты у меня всю жизнь будешь платить!

Тогда мой племянник говорит: