Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 46. Александр Иванов

Пародист уловил, что лирический герой увлечен не столько «двоечницей», сколько самим собой, и подчеркнул это в финале пародии, заодно выявив и тот «идеал», на который ориентируется пародируемый автор в своих духовных поисках (чему есть свидетельства во многих его произведениях):

Она вдруг слезы принялась размазывать,
они ручьями брызнули из глаз.
Тогда я начинаю ей рассказывать,
что я не кто-нибудь, а красный ас!

И вроде шансы сразу же повысились,

вот мы уже заходим к ней во двор…
И я шагаю как генералиссимус
и мну в руках «Герцеговину Флор».

Не отличается ярко выраженным стилевым своеобразием и поэзия Станислава Куняева (ведь даже в пародии Левитанского мы узнаем этого автора главным образом по легендарно известной и восходящей к М. Светлову строке «Добро должно быть с кулаками…», а не по ритму и не по словесному строю). Но Иванов пародирует Куняева прежде всего как активного участника нынешних идейно-политических споров. И когда Иванов выносит в эпиграф своей пародии «Турусы на то росах» (Огонек. 1987. № 31) такие вот куняевские строки:

Нет, не зря в ледовитый торос
упирается русская карта:
одинаково страшен мороз
и для СПИДа, и для Бонапарта.

Поскользнешься в родной темноте,

чертыхнешься в морозных потемках…
Вспомнишь — мамонты спят в мерзлоте
и алмазы хранят для потомков, —

то это строки не случайные, для поэта достаточно заветные. Здесь выражена вполне определенная точка зрения на историческую судьбу России, отражена определенная модель патриотического сознания: сила отечества связывается с «родной темнотой». У пародиста на этот счет точка зрения другая, он спорит с поэтом, гиперболизируя в финале не особенности стиля своего оппонента (ввиду их отсутствия), а его идейную концепцию:

Поскользнешься в родимой грязи,
и на сердце озябшем теплеет.
Не впервой нам в сплошной мерзлоте
первородство отстаивать в драке.
Не сподручней ли жить в темноте,
в наготе, в запустенье, во мраке?..

Нельзя сказать, что пародия эта виртуозна. Но никак нельзя сказать, что это сатирическое стихотворение касается несущественного вопроса. Каждый литератор и каждый читатель должен как-то определить свою позицию в споре Куняева и Иванова. И очень существенно, что такая позиция у пародиста имеется.

Пародии Иванова редко вызывают восторг. Порою они вызывают отталкивание, неприятие, спор. Но все-таки — при всей своей многочисленности — они не бывают бесхарактерными и скучными. А это уже немало.

Пародист не растерялся в новой общественно-нравственной ситуации, ветры перемен не застали его врасплох: быстрее закрутилась его пародийная мельница. Мы продолжаем говорить и спорить о пародиях Иванова. Так что не будем спешить с подведением итогов и с однозначной оценкой.

От составителя

Эта статья из фундаментального труда В. И. Новикова, доктора филологии, написана двадцать лет назад, еще при жизни Сан Саныча (так его весело называли читатели и многочисленные зрители телепередачи «Вокруг смеха», ведущим которой был А. А. Иванов). Можно соглашаться или не соглашаться с автором статьи, но в ней прозорливо угадано главное: Александр Иванов играл заметную роль в литературном процессе второй половины XX века.

«Путем взаимной переписки»

Письмо, открывающее эту подборку, А.А. Иванов написал мне в ответ на мою статью о нем. («Плоды изнурения. Литературная пародия вчера и сегодня», «Вопросы литературы», 1984, № 11.) Уже из одного только названия этой статьи видно, что была она резкая, можно даже сказать, издевательская. Поэтому я был очень удивлен и даже слегка обескуражен, узнав, что А.А. на нее не обиделся. Ведь это же означало, что моя критическая стрела пролетела мимо, даже не задев объект моей критики. Об этом я говорил Александру Александровичу в тогдашних — устных — наших разговорах. И даже написал ему по этому поводу большое письмо. (Оно, к сожалению, у меня не сохранилось.)

Тем временем в «Вопросах литературы» появились полемические отклики на ту мою статью. И я ответил на них еще одной, новой статьей на ту же тему. («О плохих стихах и хороших пародиях», «Вопросы литературы», 1985, № 6.) Вот тут-то и завязалась переписка, которую я предлагаю вниманию читателей этой книги.