Антология современной британской драматургии

ПОРЦИЯ (взрывается, как сумасшедшая). Габриэль! Габриэль! Да как ты смеешь произносить его имя! Дело не в Габриэле, я уже пережила все это, дело в тебе! Ненавижу тебя, урод! Что ты лезешь со своими, блядь, рассуждениями про мои проблемы! Ни хрена ты не понимаешь, ты, старый тупой калека! Видеть не могу, как ты шкандыбаешь вокруг меня в своих ковбойских сапогах ручной работы!

РАФАЭЛЬ. Перестань, Порция, перестань! Замолчи!

ПОРЦИЯ. Ты когда ночью ко мне лезешь — мне только-только заснуть удалось, часто первый раз за несколько недель, и я начинаю проваливаться в сон, ухожу, наконец, из этого ада, и тут приходишь ты и втаскиваешь меня обратно в Белмонт-Вэлли, и тебе повезло, что я еще не разорвала тебя на куски или не проткнула твое нежное сердце хлебным ножом!

РАФАЭЛЬ (подходя к ней). Порция, ты же так не думаешь, ты просто расстроена, ты не можешь думать того, что ты говоришь!

ПОРЦИЯ (дрожа от ярости). Не подходи ко мне! Ты надеешься, что я так не думаю. Тогда слушай и давай навсегда избавимся от иллюзий! Я презираю тебя, Рафаэль Кохлан, и твою паршивую хромоту, и твои дешевые костюмы, и это твое «стерпится-слюбится»! Я презираю тебя за то, что ты есть, но еще больше — за то, кем ты никогда не будешь! А теперь оставь меня в покое! И не зажигай больше для меня свечи, а то я тебе ими глаза выжгу! (В ярости задувает свечи.)

РАФАЭЛЬ. Порция, прошу тебя, не говори так со мной, прошу тебя! Подумай, что ты говоришь, это же не ты…

ПОРЦИЯ. Ясно, дурак с первого раза не понимает. Ладно, вот тебе еще! Ты меня спросил, где я была. Я тебе скажу. Я трахалась с барменом из «Густого тростника». Что, задело? Отлично! Начинаешь меня ненавидеть? Еще лучше! Мне не нужна твоя жиденькая любовь, Рафаэль Кохлан! И, кстати говоря, он оказался ни на что не годен, как я и думала, ни на что не годен, как и ты. Ну, а теперь давай, поплачь, пусть у тебя сердечко разобьется. Ничего, не волнуйся, заживет, и я тебе гарантирую, что, когда оно заживет, оно станет таким черствым, что ничем на свете его уже не проймешь!

Свет гаснет.

АКТ ВТОРОЙ

Сцена первая

Берег реки Белмонт. Вечер. Луч света мечется по реке. РАФАЭЛЬ, МЭРИЭНН, СЛАЙ, СТЭЙСИ, ДЭЙМАС, ФИНТАН, СЕНШИЛ и МЭГГИ МЭЙ стоят и молча смотрят, как подъемный блок вытаскивает ПОРЦИЮ из реки. Она повисает высоко в воздухе. С нее течет вода, она вся в тине, водорослях, кувшинках, лягушачьей икре. ГАБРИЭЛЬ стоит на другом берегу вполоборота и поет.

Хореография: все одновременно делают шаг назад, когда ПОРЦИЯ показывается из реки. Все одновременно замирают, когда тело оказывается на самом верху.

Все снова одновременно делают шаг назад. Все смотрят вверх на мертвую ПОРЦИЮ.

ПОРЦИЯ покачивается, блок поскрипывает, ГАБРИЭЛЬ поет, с тела стекает вода.

МЭРИЭНН. О нет!

МЭГГИ. Великий Боже!

СЕНШИЛ. Господи, да прикройте же ее чем-нибудь!

На ПОРЦИИ только белье. Никто не двигается, все в оцепенении смотрят на ПОРЦИЮ. СЕНШИЛ снимает пиджак и пытается ее прикрыть, но она слишком высоко, пиджак соскальзывает и повисает, зацепившись за ее ногу. Проходит какое-то время. Блок опускает ПОРЦИЮ вниз. РАФАЭЛЬ подходит, чтобы взять ее на руки. ФИНТАН тоже подходит, чтобы помочь ему.

РАФАЭЛЬ (сдерживая рычание). Убери лапы от моей жены!

ФИНТАН отступает назад, СЛАЙ делает шаг вперед, освобождает ПОРЦИЮ от веревки, и РАФАЭЛЬ берет ее на руки.

МЭРИЭНН. Все повторилось. Все повторилось. О, Мэгги Мэй, ну зачем она это сделала?

РАФАЭЛЬ (шепчет). Порция. Порция.

МЭГГИ. Не знаю, киска, не знаю.

РАФАЭЛЬ. Может, мне ее в дом отнести? (Беспомощно оглядывается вокруг.) А?

СЛАЙ(тихо). Отнеси.