Антология современной финской драматургии (сборник)

НИССЕ. Ты просто не хочешь признать тот факт, что в критической ситуации обнажается истинная человеческая природа.

АЛЛЕН. Истинная? Как это? Конечно, если кто-то начнет мне угрожать мачете, я буду защищаться, но в то, что это будет затрагивать мою внутреннюю природу, а не саму ситуацию, – в это я отказываюсь верить. Я буду абсолютно верен себе, на все сто, когда, будучи любимым, буду любить в ответ. А зло и ненависть ничуть не более глубинная или истинная часть меня.

НИССЕ. Ты, похоже, еще просто слишком мало видел.

АЛЛЕН. А мне и не надо. Мне не обязательно видеть, чтоб знать, каково оно.

НИССЕ. Это глубоко безнравственно – прокручивать все это дерьмо у себя в мозгу, раздувать и передергивать.

АЛЛЕН. Я уже начинаю думать, что безнравственность возникает из-за своего рода дефицита воображения. А те, кто не способен ничего представить или почувствовать, нуждаются в том, чтобы видеть, как страдают другие, ведь только тогда они хоть что-то могут ощутить. Слушай, а не податься ли тебе в солдаты, раз война кажется тебе такой уж чудесной.

НИССЕ. Кончай читать мораль. Можно подумать, что ты сам сейчас не на войне.

Анна, лежавшая на диване под пледом, просыпается. Почти полностью обнаженная.

АННА. Ниссе. Иди сюда.

АЛЛЕН. Это совершенно разные вещи, не путай. Я несу ответственность за то, что я вижу. И я хочу изменить ход этих самых вещей. Ты сюда явился за новыми ощущениями, а потом сразу смоешься домой, как только чуть-чуть прижмет.

АННА. Иди сюда.

НИССЕ (Аллену). А я утверждаю, что разница всего лишь в том, что тебе за это платят, а я тут только из-за своего собственного интереса.

АННА. Я не могу больше ждать. Я хочу получить свои деньги.

НИССЕ. Ты разве не видишь, что мы разговариваем.

АННА. Сто фунтов. (Загибает пальцы.) Во-первых, я дала тебе трахнуть меня в зад. Во-вторых…

НИССЕ (Аллену). Граждане искалеченной войной страны часто даже и не подозревают, насколько им плохо. Но до тех пор, пока им не расскажут об этом, они по-своему будут довольны и счастливы. Но если ты напишешь и расскажешь, что их жизнь – это ад, они возьмут и в один прекрасный день все сбегут на Запад делать бизнес. И тогда ты что ли возьмешь на себя ответственность за это?

АННА…ты трахнул сюда (показывает)…в-третьих: еще сюда (показывает)…

АЛЛЕН. Все, я ухожу.

НИССЕ. Нет, ты не сбежишь! Я хочу знать, что ты скажешь в свое оправдание. Кто дал тебе святое право тут находиться?

АННА (подходит к Ниссе). Сто фунтов!

НИССЕ (Анне). Послушай… эх… ну с чего ты… слушай, неужели ты думаешь, что я какой-то там…

АННА. Что значит «эх»?

Аллен направляется к выходу, когда Свенссон и Инге входят с палубы в кают-компанию. У них насквозь промокшие зонтики, они встряхивают их.

НИССЕ. Если бы мне хотелось спустить деньги, я бы поехал в Лондон. Или в Париж. А суть этих поездок заключается в том, что тут негде кутить. Чем суровее место, тем дешевле сервис. Разве это непонятно? Каждый требует себе по своим финансовым возможностям, и в данный момент твои возможности весьма и весьма низки.

СВЕНССОН (рассматривает стол, сердится). Кто снова сожрал всю мою еду?

НИССЕ. Подумаешь, какие-то жирные дрянные пироги.

СВЕНССОН. Пельмени! Это были пельмени с лососиной!

НИССЕ. Я не знаю, что это было. Официант говорил по-русски.

СВЕНССОН. Это просто какой-то абсурд! Мне никогда бы не пришло в голову съесть то, что я не заказывал, или то, что еще и невкусно. Я заплатил за этот круиз ровно столько же, сколько и все остальные!

АННА. Я б могла ведь между ног и бритву засунуть. Сто фунтов!

АЛЛЕН. Эй, здесь молодая девушка.

НИССЕ. Почему я должен платить в десять раз больше, чем другие? Безумие просто, и закончим на этом.

АННА. Я могла бы вообще откусить твой хрен.

СВЕНССОН. Инге, тебе лучше выйти на палубу.

ИНГЕ. Но там льет как из ведра.

СВЕНССОН. Быстро на палубу! И завтра же, даст Бог, даст Бог, первым же пароходом отправлю тебя домой. Я больше не могу заниматься твоим воспитанием, пусть теперь твоя мать о тебе позаботится.

ИНГЕ. Но я не хочу ехать одна с какими-нибудь психами. Отец! Ты должен ехать со мной.

СВЕНССОН. Я не могу, дорогая, я же на работе, я должен…

ИНГЕ. Тогда я не поеду, не поеду.

АЛЛЕН (Инге). Инге. Если хочешь, я могу проводить тебя до Стокгольма.

ИНГЕ. Я не хочу в Стокгольм!

СВЕНССОН. Я не позволю тебе тискать мою девочку.

АЛЛЕН. Что?

ИНГЕ. Он меня не трогал!

СВЕНССОН. А то я не видел, что он делал!

АННА. Вот счет. Здесь все… Первое: трахал меня в зад, второе: трахал сюда, третье: сюда…

Ниссе надевает пальто.

СВЕНССОН. Ты куда? Ниссе?