Антология современной словацкой драматургии

КОНТИ (продолжая, как загипнотизированная). …изюм… арахис… мандарины… (Вдруг начинает тихонько плакать.)

АБЕЛЬ (обеспокоенно). Что-нибудь случилось?

КОНТИ. Нет, ничего. (Пауза.) Мандарины и сейчас продаются, а молодость уже прошла…

Звонок в прихожей. АБЕЛЬ уходит, возвращается с ХМЕЛИКОМ.

ХМЕЛИК. Сию минуту будет чай. (Шарит в кармане, возвращает Абелю сдачу. Со значением.) А сегодня даже с лимончиком!

АБЕЛЬ (отдает мелочь Хмелику). Спасибо. Это вам.

ХМЕЛИК, возвращает сдачу КОНТИ, которая в свою очередь дает ему чаевые.

(Смотрит вслед Хмелику, бодро отправившемуся на кухню ставить чай.) Все еще выглядит молодцом. До сих пор походка как у танцора. (Садится.)

КОНТИ. Привычка. Всю жизнь был на побегушках, а теперь остановиться не может. Он и у нас минуты спокойно не сидит. А когда ему уже совершенно нечего делать, идет в котельную, истопнику помогать. Или на кухню. Всегда в хлопотах, всегда занят. И умереть-то ему будет некогда.

Звонок в прихожей. АБЕЛЬ встает.

ХМЕЛИК (вбегая). Сидите, не беспокойтесь, я открою. (Выходит.)

В прихожей шум, голоса. Слышен голос ХМЕЛИКА: «Успокойтесь, пожалуйста, только успокойтесь!»

ХМЕЛИК возвращается в комнату. Вслед за ним врывается РАЙНЕР, в руках которого потертый старомодный саквояж, из тех, какие прежде носили врачи. РАЙНЕРА подталкивает инспектор МИЧ — старик в полицейской фуражке довоенного образца.

РАЙНЕР (сердито). Я протестую! Я вам не хулиган! Нечего меня хватать и толкать!

КОНТИ. Боже мой, пан Райнер, что произошло?

МИЧ (Райнеру). Вы наконец успокоитесь, вы перестанете эту комедию ломать или нет?

АБЕЛЬ. Что, собственно, случилось?

РАЙНЕР. Обращаются с честным человеком как с убийцей!

МИЧ. Он на стенку полез, а у самого даже документов не было! (Оглядывает присутствующих.) Вы знаете этого гражданина?

КОНТИ. Конечно, это же пан Райнер!

МИЧ. Стоп! Ни слова больше! (Абелю.) А вы знаете этого гражданина?

АБЕЛЬ. Конечно, знаю, это же пан…

МИЧ. Стоп! Ни слова больше! Я вас спрашиваю: вы знаете этого гражданина?

АБЕЛЬ. Это же пан…

МИЧ. А я вас не спрашиваю, что это за пан. Я вас спрашиваю, знаете ли вы этого пана или нет. Таков порядок. Сначала вы мне должны ответить, знаете ли вы этого гражданина или нет. А потом вы мне назовете его имя. Знаете вы этого гражданина или нет?

АБЕЛЬ. Конечно, знаю. Но вы же хотели, чтобы мы удостоверили личность пана Рай…

МИЧ. Стоп! Опознание личности проводится по особым правилам. Будете подходить ко мне по одному и потихоньку, на ухо, шептать имя гражданина, которого следует опознать. То, что вы скажете, — это свидетельские показания. Дача ложных показаний карается законом. Так что смотрите!

РАЙНЕР (возмущенно). Цирк! Тоже мне Шерлок Холмс!

МИЧ. Помалкивайте! (Остальным.) Граждане, прошу в порядке очередности.

ХМЕЛИК. Если позволите, пан инспектор…

МИЧ. Придет и ваша очередь.

ХМЕЛИК. Если позволите, в кухне чайник…

МИЧ. Не положено. Придет и его очередь. Прежде всего, я должен закончить опознание.

РАЙНЕР (словно его укололи шилом). Опознание! Что я вам — неизвестный утопленник из Дуная?

МИЧ. Не нарушайте законных действий властей при исполнении служебных обязанностей. Оштрафую!

РАЙНЕР (агрессивно). Вам бы только штрафовать! А у самого нет бумаги даже для…

КОНТИ (возмущенно его прерывает). Довольно, довольно, мой дорогой! Мужчина в любых обстоятельствах должен собой владеть.

РАЙНЕР. И все-таки у него нет бумаги даже для…

МИЧ (непреклонно). Гражданин, предупреждаю в последний раз. Давайте не будем нарушать общественный порядок. Оштрафую. Прошу свидетелей. (Хмелику.) Вы, кажется, торопитесь? Вы узнаёте этого гражданина? (Показывает пальцем на Райнера.)

ХМЕЛИК. Конечно, узнаю. Мы с ним давно знакомы. Живем в одном и том же Доме для престарелых. Его зовут пан Райнер.

МИЧ. Стоп! (Прикладывает ухо почти к самому рту Хмелика.) Имя и фамилия. Полностью.

ХМЕЛИК шепчет.

Правильно. Можете сесть.

ХМЕЛИК. Мне бы в кухню…

МИЧ. Можете в кухню.