Антология средневековой мысли. Том 2

Ответ: Человек теряет свою волю относительно того, что он чего-то хочет, а хочет он, исходя из свойственного ему, делать то одно, то другое. Теперь же он уже не хочет пагубным образом чего-то определенного, как было сказано; его воля стала настолько свободной, что он творит не более одного дела, каковое есть «объединительное» он сам, и творит он его за пределами всего преходящего. В нашем понимании это означает, что он не будет творить никакого зла, а будет творить лишь добро. Но в его собственном понимании — вся его жизнь, и хотение, и действие есть тихая неприкасаемая свобода, в которой он пребывает уверенно и без сомнений. Вот так он живет «порождающим образом».

Юноша возразил: Но проявление воли происходит не «порождающим образом».

Ответ: Эта воля соединена с божественной волей и не желает ничего такого, что не есть она сама, покуда она в Боге. Прежде сказанное нельзя понимать так, будто можно перейти в Бога как в нечто общее, это возможно, только утратив себя, ибо тогда человек так всецело соединен, что Бог — его основа.

Вопрос: Сохраняется ли в глубине Ничто присущая человеку индивидуальность?

Ответ: Все это — только по восприятию человека, когда, если смотреть изнутри, у него, растворяясь, пропадает то одно, то другое, но не по его сущности, ибо она остается такой, какая есть. И как сказал об этом блаженный Августин: «Отбрось с презрением и то благо, и это, и тогда останется чистая благость, парящая в себе в своей безмерной дали, и это — Бог»[485].

Вопрос: Если человек познает Ничто, о котором мы говорили, наслаждаясь Им, остается ли это с ним навсегда?

Ответ: Если говорить об обладании Им, то нет, однако же оно неотъемлемо присуще ему.

Вопрос. Не приводит ли внешнее в замешательство внутреннее?

Ответ: Если бы в том, что касается плоти, мы жили вне времени, то некоторым образом меньше бы страдали от голода, усталости и прочего. Но внешнее умозрительное рассмотрение не мешает внутреннему, ибо оно свободно. И всегда в какой-то мере так: чем сильнее притесняется естество, тем прекрасней сияет божественная истина.

Вопрос: Откуда берется уныние?

Ответ: Если оно возникает по естественным причинам, человек же при этом внутренне свободен, то пусть не обращает на него внимания, и оно пройдет, как телесная болезнь. Но если оно задевает человека изнутри, достигая самой глубины, то, значит, что-то в нем не в порядке.

Юноша заметил: Из Ветхого Завета (ср. Исх. 33, 20) и Евангелия (Ср. I Кор. 13, 12) ясно следует, что в земной жизни не достичь того, о чем мы говорили.

Ответ: Это правда, если говорить об обладании Им и совершенном постижении, ибо то, что вкусили здесь, там совершенней, хотя оно — то же самое, и для познающего его может осуществиться и на земле.

Вопрос: Что должен делать человек, который начал узнавать свое вечное Ничто, но не по действию сверхъестественной силы, а только понаслышке, и даже без оного — лишь по приходящим извне образам?

Ответ: Кто еще не так много понимает, чтобы сверхъестественным образом знать, что такое Ничто, в котором все вещи теряют присущие им качества, тот пусть все, с чем столкнется, оставит как есть и придерживается всеобщего учения святого христианства так, как, его видят многие благочестивые простые люди, приходящие к похвальной святости, даже не будучи к ней призваны. Но чем выше подняться в этом, тем лучше. А тот, кто достиг верной точки, пусть придерживается ее, ибо он на правильном пути. Эта точка совпадает со Священным Писанием. Мне кажется сомнительным делать что-то другое, ибо тот, кто будет здесь колебаться, затеряется в несвободе или угодит в беспорядочную свободу.

Глава VII Чего недостает людям, живущим в ложной свободе

Как-то сидел юноша светлым воскресеньем, углубившись в себя и погрузившись в мысли; и в тишине его души предстала ему умозримая фигура, искусная в словах, но неопытная в делах и кичащаяся непомерным богатством.

Он начал спрашивать. Откуда ты?

Она сказала: Я — ниоткуда.

Он сказал: Скажи, что ты такое?

Она сказала: Я — ничто.

Он сказал: Чего ты хочешь?

Она ответила: Я ничего не хочу.

Он снова сказал: Это как-то странно. Скажи мне, как тебя зовут?

Она сказала: Меня зовут Безымянная Стихия.

Юноша сказал: Тебя справедливо зовут Стихия, ибо твои слова и ответы весьма дики. Ответь мне на один вопрос: какова цель твоего учения?

Она сказала: Неограниченная свобода.

Юноша сказал: Скажи, что ты называешь неограниченной свободой?

Стихия сказала: Когда человек живет по своей воле, не зная различий и не думая ни о прошлом, ни о будущем.