Антоний и Клеопатра

– Да! – зло прошипел Ирод. – И кто же самая близкая подруга Александры? Та же Клеопатра! Эта пара сговорилась против меня, зная, что я совсем недолго на троне и не в силах сделать то, чего очень хочу, – убить эту сующую везде нос старую свинью Александру! О, она очень быстро присосалась к Клеопатре! Гарантия долгой жизни! Только подумай, шестнадцатилетний первосвященник! Нелепо! Кроме того, он Хасмоней, не саддукей. Первый ход Александры в ее игре с целью вернуть трон Аристобулу. – Ирод вскинул руки. – Поверь, Марк Антоний, я из кожи вон лез, чтобы примирить родственников моей жены!

– Но я слышал, что ты выполняешь все желания своей тещи.

– Да-да, в прошлом году я сделал Аристобула первосвященником! Но ни ему, ни его матери это добра не принесло. – Ирод принял вид несправедливо осужденного узника. – Александра и Клеопатра сговорились представить все так, будто жизнь Аристобула в опасности, – какая чушь! Он должен был бежать из Иерусалима и Иудеи и найти убежище в Египте. После краткого пребывания там ему надлежало возвратиться с армией и захватить мой трон – трон, который ты дал мне!

– Мне что-то говорили об этом, – осторожно сказал Антоний.

– Эта история настолько далека от правды! На самом деле юный Аристобул радостно принял мое приглашение отобедать на природе. – Ирод вздохнул и притворился, что опечален. – Вся семья пришла, включая Александру, ее дочь – мою жену, наших четверых маленьких сыновей, мою любимую мать. Веселая компания, уверяю тебя. Мы выбрали красивое место, где река образовала большой пруд, местами глубокий, но не опасный, если купающийся не заплывает далеко. Аристобул был слишком безрассуден. Он пошел купаться, не умея плавать. – Широкие плечи затряслись. – Нужно ли говорить еще? Наверное, он попал в водоворот, потому что вдруг стал звать на помощь. Несколько охранников поплыли его спасать, но было слишком поздно. Он утонул.

Антоний внимательно выслушал рассказ, зная, что Клеопатра будет задавать ему вопросы. Конечно, он был уверен, что это Ирод устроил «несчастный случай», но не было никаких доказательств этого, слава всем богам. Действительно, женщины! Этот поход на юг открывал все новые и новые грани Клеопатры не как женщины, а как монарха. Жадная до новых территорий, жадная до власти, способная сеять вражду между ее врагами, но при этом подружиться с вдовствующей царицей, чей муж и сыновья воевали против Рима. И как умно она обработала Антония, чтобы добиться своей цели!

– Не понимаю, как случайная смерть во время купания может быть делом твоих рук, Ирод, особенно если ты говоришь, что это случилось на глазах у матери парня и всей его семьи.

– А Клеопатра хотела судить меня и казнить. Разве не так?

– Она была раздражена, это верно. А мы с тобой… э-э… разминулись в Лаодикее. Если бы мы встретились тогда, я, наверное, действовал бы по-другому. А так у меня нет доказательств, что это сделал ты, Ирод. Более того, назначение первосвященника – твоя прерогатива. Ты волен поставить любого, кого захочешь. Но можно попросить тебя не делать этот пост пожизненным?

– Великолепно! – обрадовался Ирод. – На самом деле я пойду даже дальше. Я оставлю облачение у себя и буду выдавать его первосвященнику всякий раз, когда это требуется согласно закону Моисея. Говорят, оно обладает магической силой, поэтому я не хочу, чтобы он ходил в нем среди людей и будоражил народ. Я клянусь тебе, Антоний, что не отдам трон! Когда ты увидишь Клеопатру, скажи ей об этом.

– Уверяю тебя, что Рим не потерпит возрождения Хасмонеев в Иудее, – сказал Антоний. – Царский двор Хасмонеев доставлял одни неприятности, спроси любого, начиная с Авла Габиния.

Обоз из повозок продолжал свой путь, особенно утомительный после того, как город Газа остался позади. Потом дорога пошла через сухую местность и стало трудно найти воду для многих сотен волов. Идти берегом нельзя было из-за Дельты Нила, представлявшей собой стопятидесятимильный «веер» непроходимых болот и речек. Единственный путь по суше в Александрию лежал к югу от Мемфиса в обход Дельты, потом на север вдоль Канопского рукава Нила.

В последних числах ноября поход завершился. Антоний вступил в величайший город мира через ворота Солнца на восточном конце Канопской улицы, где шумная толпа чиновников взяла повозки под свою ответственность и отвела их в специально отгороженное место у озера Мареотида. Сам Антоний въехал в Царский квартал. Иерусалимский легион уже начал марш обратно в Иудею, и Антонию оставалось только надеяться, что страх перед Клеопатрой будет держать липкие пальцы подальше от повозок с сокровищами.

Царица не вышла встретить его у ворот Солнца. Этот факт говорил о том, что она чем-то недовольна. Клеопатра была единственным человеком, у кого агентов было больше, чем у Октавиана, думал Антоний, подходя к Главному дворцу. Ясно, она знала обо всем, что он делал.

– Аполлодор, дорогой мой бессемянный старина! – приветствовал он главного дворцового управляющего. – Где ее сердитое величество?

– В своей гостиной, Марк Антоний. Рад видеть тебя!