Антонио Сальери. Интриган? Завистник? Убийца?

Неужели курьеру потребовалось 20 дней, чтобы добраться от Вены до Парижа?

Как бы то ни было, после этой публикации Сальери тут же сделал следующий официальный ответ:

Заявление шевалье Глюка, которое я прочитал в вашей газете, стало для меня новой благосклонностью, полученной от этого великого человека, чья дружба таким вот образом решила отбросить на меня луч его славы.

Это правда, я написал музыку оперы «Данаиды», но я написал ее полностью под его руководством, ведомый его светом и освещенный его гением.

Заслуга в музыкальных идеях — это что-то слишком общее и слишком незначительное, чтобы провоцировать тщеславие. Применение их, приложение к словам, драматическое развитие — вот, что представляет собой главную ценность и дает реальные заслуги; и всем, что есть хорошего в этом смысле в опере «Данаиды», я обязан автору «Ифигении».

Так что я пошел бы против правды и признательности, если бы не воспользовался честью, предоставленной мне, и не связал бы его имя со своим в авторстве этого произведения.

Я прошу вас, господа, оказать мне милость и напечатать это заявление в одном из ближайших номеров вашей газеты, этим вы меня премного обяжете. Честь имею оставаться и т. д.

Антонио Сальери

Ответ Сальери был напечатан в «Журналь де Пари» от 18 мая 1784 года.

В связи с этим Адольф Жюлльен замечает:

«Эта записка, слишком уж ловко закрученная для Сальери, наверняка, была написана его другом господином дю Рулле. Ни тот, ни другой, без сомнения, не рассчитывали обмануть общественное мнение, но невозможно было не отреагировать на то впечатление, которое произвело письмо Глюка, и нужно было на него ответить, неважно как, но это могло обмануть только самых наивных и равнодушных».

А вот Гюстав Денуаретерр констатирует:

«Это же парадокс. Допустим, брали уроки у мэтра; так неужели же, этот мэтр после этого будет считаться автором всех произведений, которые родились или еще родятся у его учеников? <…> Уважение и признание в сторону, стоял вопрос о лояльности».

И не только о лояльности. По данным того же Гюстава Денуаретерра, Сальери получил за свою работу неплохое вознаграждение: «дирекция оперы заплатила ему десять тысяч франков за авторство и три тысячи в покрытие дорожных расходов».

Музыкальный критик Кастиль-Блаз[32] уточняет:

«Сальери получил от Королевской академии 10 000 ливров за оперу, 3000 ливров в компенсацию за расходы на переезд, а также продал за 2000 ливров рукопись партитуры ее издателю».

Сальери получил за «Данаиды» примерно 15 000 ливров: 12 000 — за оперу, согласно договору, и 3000 — по милости Марии-Антуанетты. В те времена это был чудесный финансовый результат, особенно для иностранного музыканта и новичка.

Адольф ЖЮЛЛЬЕН, музыковед и театровед

В «Музыкальной библиографии» Сезара Гардерона о вознаграждении говорится так:

«Лишь после тринадцатого представления Глюк объявил парижской публике, что Сальери является единственным автором опера «Данаиды». Дирекция Оперы дала ему вознаграждение в 9000 франков, включая оплату за переезд; королева тоже преподнесла ему весьма значительный презент, а также ему заплатили за партитуру 2000 франков».

В «Музыкальном обозрении» (Revue musicale) за 1830 год утверждается, что «Делорье, издатель произведений Глюка, согласился приобрести партитуру Сальери лишь за небольшую сумму в 1200 франков, да и то лишь при условии, что на афишах до двенадцатого представления опера будет значиться под именем Глюка».

На самом деле, французский франк (а вместе с ним и десятичный принцип денежного счета) был введен лишь в апреле 1795 года. Что же касается ливров, состоявших из 20 солей или 240 денье, то и 10 000 ливров — по тем временам это были очень неплохие деньги. А вот о том, что это был за «значительный презент» от королевы, история умалчивает.

Гюстав Денуаретерр рассуждает так: