Антоша, вставай

— Хорошо, приятель, купи себе пауэрбанк, — он указал на "Связной” через дорогу, — а затем возвращайся в офис, выдам тебе инвентарь.

***

Продолговатый пауэрбанк фиолетового цвета стоил восемьсот сорок девять рублей. Сдачу с тысячи нужно было вернуть старухе, потому что она обязательно попросит чек. Меня это не раздражало. Я радовался новой игрушке, которую давно хотел. От радости я парил в облаках. От этого у меня румянились щеки и даже расправлялись плечи. Несмотря на то, что телефон еще не разрядился, я уже подключил его к переносному аккумулятору и взволнованно наблюдал, как бегает индикатор зарядки.

Вокруг меня ходили таджики с большими желтыми баулами за спиной. До меня доносилась какая-то незнакомая речь. Складывалось ощущение, что я оказался за границей нашей необъятной страны, хотя в других местах бывать не доводилось. Я представил себя в Таиланде, на своем острове, куда возвращался каждую ночь. В журнале этот остров назывался Пхи-Пхи. Автор статьи утверждал, что такое изысканное название появилось благодаря одной особенности — на острове совсем не было машин, и люди перемещались исключительно на мопедах, а чтобы предотвратить аварию, водители байков всем пешеходам или друг другу кричали "пи-пи”.

— Вы только посмотрите, кто у нас тут расселся… — раздался низкий голос, — ха, да это же Сопля.

Только человек из прошлой жизни мог называть меня Соплей, а свою прошлую жизнь я бы хотел забыть, поэтому меня передернуло и сжался в клубок.

— Антон Павлович Федько, ха, кто бы мог подумать.

Я изо всех сил старался не подавать виду, что слышу слова того, кто ко мне обращается. Я замер, боясь пошевелиться. Я считал, что если смогу просидеть не двигаясь хотя бы пять минут, то меня не заметят.

— Все еще танцуешь под мамкину дудку? — мужчина подсел рядом со мной и ткнул в бок. — Небось с ней живешь, а, приятель?

Я сжал челюсти так крепко, чтобы не проронить и звука. Мне даже пришла мысль задержать дыхание, чтобы незваный гость оставил меня в покое.

— Сто процентов с мамой живешь. Если бы жил с бабой, то не вонял бы так кислятиной, — его передернуло. — Или это у тебя был жаркий секс перед работой?

Я закрыл глаза. Мне стало не до радости; покупка долгожданного пауэрбанка, возможность почти беспрерывно смотреть ТикТок и листать Тиндер утонула в бездне моего негодования.

— Петя Князев, помнишь такого? А?

"Князь”, — сказал я про себя, сохраняя неподвижность.

— Держи форму и рюкзак, — вдалеке раздался голос Сергея Валерьевича.

— О, шеф, представляешь, это же Антоша — мой одноклассник. Мы с ним вместе школу заканчивали.

— А что он у тебя сжался, как черепаха?

— Шеф, да кто его знает, это же Антон Федько, он всегда был таким. Вот мать у него с яйцами, всех во дворе гоняла, а этот… — протянул Князь, — одним словом — Сопля.

— А че Сопля-то? — поинтересовался Сергей Валерьевич.

— Ему перегородку прооперировали в девятом классе, постоянно шмыгал на последней парте.

Возникла непродолжительная тишина.

— Ты зарегистрировался в "Доставке”?

Я кивнул, держа глаза зажмуренными.

— Ты что с ним сделал? Ну-ка отойди.

Кажется, Князь повиновался, потому что после команды шефа рядом со мной стала ощущаться пустота. Когда я понял, что этого выскочки рядом нет, открыл глаза. Я проморгался и увидел Сергея Валерьевича и Петю Князева перед собой. Последний здорово раскабанел и стал обладателем такой огромной морды, что она с минуты на минуту должна была треснуть. Красное лицо мужчины и его черные глаза, в которых читался лишь один вопрос "Че?” в один миг вернул меня в прошлое. Я вспомнил, как он бил меня ногами в раздевалке после физры, а потом заставлял пить из туалетного бачка. Но самое стремное случилось в старших классах, когда он стянул с меня трусы перед девчонками. Мне стало так стыдно, что я целую неделю просидел дома, обманывая мать, что у меня температура. Для правдоподобности держал лицо замотанным в полотенце над кипящим чайником. Мне приходилось просыпаться ни свет ни заря, чтобы провернуть этот трюк, но только так я мог спасти себя от насмешек этого дегенерата.

— На велосипеде ездил в детстве?

— Ездил, — ответил я.

— Петя, дуй работать, — сказал Валерьевич, а мне взглядом указал на выход.

Князь недовольно затопал на месте, покачивая головой.

— Ну, давай, Сопля, еще увидимся, — он подмигнул и пошел в сторону к кучке парней, которые о чем-то хлопотали на незнакомом языке.

— Не обращай на него внимания, обыкновенный выскочка, — тихо сказал Сергей Валерьевич, — ты же знаешь, такими людьми становятся не от хорошей жизни. Унизив других, они не чувствуют себя ущербными. Понял?

Я кивнул. Шеф вызывал во мне тепло. Рядом с ним становилось легко и появлялось ощущение безопасности. Он внушал уверенность.

Выйдя на улицу, Валерьевич провел мне инструктаж по езде на электрическом велосипеде. Ничего сложно. По его словам, ездить можно только по тротуарам, на светофорах притормаживать, на проезжую часть не выезжать. Он ввел меня в курс дела за считанные минуты, и все его слова вносили ясность в работу. Становилось понятно, что старуха и вправду впервые откопала годное занятие.