Антропологическая поэтика С. А. Есенина: Авторский жизнетекст на перекрестье культурных традиций

Направленность в определенную сторону света и географическая ориентированность может проявляться посредством указания на удаленный город или близлежащую реку как на азимут: Тверская улица, Тверская-Ямская улица и Тверской бульвар в Москве; Московск < ая > -Казанск < ая > ж < елезная > д < орога >; Невский проспект в Санкт-Петербурге.

К «безликим» в ономастическом смысле географическим названиям относятся наблюдаемые у Есенина топонимы Страна, Горка, Пасик . Парадоксально, что в формальном плане Перекоп – такой же безликий топоним, однако из-за вхождения его в новейшую советскую историю он приобрел чуть ли не мировую известность.

Наоборот, некоторые общеизвестные топонимы прославились не только происходившими в них важными историческими событиями, но и выразительным характером их названий: Гуляй-Поле (полевая столица Махно). Топоним Гуляй-Поле происходит из того же семантического ряда: ‘поле – равнина – степь – пустыня’. По прихоти исторической судьбы, Гуляй-Поле входит и очерчивает своим «говорящим» «топонимическим размером» территорию, восходящую к карте «Слова о полку Игореве».

Любопытно, что встречающиеся у Есенина топонимы в прошлом восходили к обозначениям человеческого тела и в совокупности (будь их побольше) могли бы составить полную фигуру человека: Губань, Лобное место в Москве. Есенин был осведомлен о едином предположении разных народов насчет происхождения и строения Земли из частей человеческого тела – такой мировоззренческий подход находит выражение в «Ключах Марии»: «Эдда построила мир из отдельных частей тела убитого Имира» (V, 196). Конечно, поэт не задумывался о топонимическом изображении человеческого организма на земной карте, однако истоки этого явления единые.

Топонимика отражает и любимую есенинскую теорию о символическом родстве че ловека и дерева . Упоминаемые в сочинениях Есенина топонимы произошли от названий растений: Ольшаны (ольха), Орехово-Зуево (орешник – ср. «Раскушу его, как орех» – о месяце в «Инонии», 1918, II, 61), Раменки («раменье» – очищенная из-под леса пашня).

Братство человека с животными также отражено в топонимах, в том числе и включенных в есенинские сочинения: Орёл (город), Медведица (созвездие), Осётр-река, Рыбное (поселок).

В сочинениях Есенина встречаются и нарочито зашифрованные топонимы, которые прячутся порой за единственной буквой названия: К. город (III, 353). Иные топонимы того же вида (то есть криптонимы ) написаны Есениным из-за экономии места на бумаге или времени и относятся к общеизвестным сокращениям: М . (Москва), Мск (в телеграфном стиле), Пт . (Петроград).

Топонимы, относясь к разряду имен собственных, должны быть уникальны, однако порой, чтобы удовлетворять этому основополагающему критерию, они приобретают номера. И эти номерные названия также представлены в сочинениях Есенина, в деловых бумагах как вынужденное отражение реальности: 2-й Павловский переулок в Москве, 37 West 10 Street в Нью-Йорке.

Разные типы гидронимов представлены в творчестве Есенина: помимо «зарубежного» Бель-Голландского моря это Константиновские – Мещёрские озера, Москва-река, Северный Ледовитый океан .

Название школы как урбаноним

Мельчайшими единицами окультуренного пространства являются здания с собственными именами, которые по своему статусу также относятся к топонимам, примыкая к ним в качестве характерных городских названий – урбанизмов , поскольку порой занимают обширную территорию и выступают знаковыми объектами. Помимо обязательного расположения на конкретной улице и порядкового номера, они имеют не определенные адресные, но сущностные или описательные названия. Таких урбанонимов достаточно в творчестве и особенно в деловых бумагах Есенина: Фонтанный дом, Университет Шанявского, Дворец искусств, Большой театр, Политехнический музей . Некоторые из таких объектов оказываются приметами времени, интересными своей причастностью к деятельности Есенина и позже утраченными.