Антропологическая поэтика С. А. Есенина: Авторский жизнетекст на перекрестье культурных традиций

Баргузин как название местного северо-восточного ветра, совпадающего по направлению с течением одноименной реки, вторичен по происхождению, имеет строгую географическую привязку к Забайкалью и зафиксирован в «Толковом словаре живого великорусского языка» В. И. Даля как областное словечко, неизвестное всем носителям русского языка и потому специально нуждающееся в пояснении.

Топоним как источник сюжета

Топоним может оказаться одним из побудительных мотивов для творчества. В этом плане интересна перекличка заглавия поэмы Есенина «Пугачев» (1923) с идентичным названием города. В 1918 г. город Николаевск (в 1835 г. так стала называться слобода Мечетная) был преобразован в Пугачев [2053] . В послереволюционный период было принято переименовывать названия, данные в честь царских особ, используя имена бунтарей прошлого. Не исключено, что Есенин задумал написать поэму «Пугачев» не только из-за состязательности с Пушкиным, написавшим «Историю Пугачевского бунта» и «Капитанскую дочку», изучавшим ради того архивные исторические документы и совершившим ознакомительную поездку по местам Пугачевщины. И не только под влиянием общего порыва отразить революционное настоящее через призму героического прошлого.

Возможно, подтолкнуть к созданию поэмы Есенина также могло случайное, в общем-то, знакомство с уроженцем далекого городка, именуемого в советскую эпоху Пугачев . Жительница д. Волхона (по соседству с с. Константиново) А. А. Павлюк, 1924 г. р., рассказала: «Мой родной отец. Про Серёжку он знал хорошо. Наш папаня – он пóмер в 92 года – Афанасий Мелентьевич Серёгин. <…> Он караулил коров, вот наших частников караулил коров. А он тогда говорил, папанька: к нам экскурсоводы ходили тогда, много ходили. <…> Он у нас был из города Пугачёва Куйбышевской области. Он во время Гражданской войны остался здесь. <…> И вот он тут женился. Так он тут и прожил с мамой с моей. Как Есенина видел? <…> Он вот рассказывал. Говорит: я там коров караулил, а он в шалаше стихи писал. Ну, как стихи? Это ещё рукопись его была. Вот. Рыбу ловили с ним вместя, вот, с бредням». [2054] Конечно, можно лишь предполагать некоторую связь двух фактов – написание Есениным поэмы «Пугачев» (1923) и его знакомство с выходцем из Николаевска-Пугачева.

Окказиональные географические обозначения

Еще одна интересная проблема есенинской топонимики – проследить путь образования топонимов в художественном тексте, выявить предысторию окказиональных географических обозначений , завуалированных автором и все-таки восстанавливаемых комментаторами его произведений; сопоставить вымышленные территориальные названия с реальными и осмыслить, почему потребовалось писателю заменить истинные места событий вымышленными. Здесь мог сработать целый комплекс причин:

1) соблюдение «закона жанра» художественного произведения;

2) нежелание выставлять напоказ скрытую от чужих и любопытных глаз жизнь земляков и свою собственную;

3) эстетический критерий предельной выразительности слова, в случае топонима более точно подбираемый писателем, нежели имеющийся в действительности;

4) недопущение конкретно-историческому топониму вступать в противоречие с идейно-содержательным принципом освещения вневременных и «вечных» тем;

5) создание с помощью сочиненного топонима дополнительных контекстуальных связей, более обширных по сравнению с существующими и распространенных на все творчество писателя: например, Радово (название села в «Анне Снегиной») – Радовцы (первоначальное заглавие поэмы «Анна Снегина») – Радовицы – Николо-Радовецкий/Радуницкий монастырь – праздник Радуница ;

6) окказиональный топоним обычно построен по известной словообразовательной модели или по топонимическому типу, бывает ориентирован на фольклорный или литературный аналог и неизбежно вступает в определенные отношения с синонимичными географическими названиями (например, Белый Яр – Яр – белая вода – Беловодье ) и т. п.

И сам Есенин создавал «говорящие» топонимы: Инония, Страна Негодяев .

Культурный ландшафт и топонимы