Антуан де Сент-Экзюпери. Небесная птица с земной судьбой

За годы, прошедшие с того времени, когда он отказался от «Аэропостали», Пьер Латекоэр сосредоточился на производстве двух– и даже трехмоторных самолетов, некоторые из которых устанавливались на поплавки, чтобы превратиться в летающие лодки. Как-то раз Сент-Экзюпери попросили слетать на «Латекоэре-35» до Парижа, где этому самолету предстояло пройти осмотр инспекционным комитетом министерства авиации. Сент-Экс никогда раньше не пилотировал трехмоторный самолет, и это заставляло его быть предельно внимательным. Что именно произошло в пути, не ясно, но ему пришлось выполнить экстренную вынужденную посадку недалеко от Парижа. Посадку он выполнил без повреждений, и инцидент был тривиален, но он оказался предвестником более серьезных происшествий, последовавших за ним.

Андре Дюбурдье, трезвый, уравновешенный летчик, когда-то служивший «вторым в команде» Дора в Тулузе, теперь также работал у Латекоэра в отделе, проверяющем самолеты. По его воспоминаниям, однажды его друг Тонио так стремился подняться в воздух, что он отказался отложить полет из-за «покашливания» и треска левого двигателя на опытном двухмоторном образце из новой серии летающих лодок Латекоэра. «Само собой разумеется, потрескивание усилилось после взлета, и в двигателе продолжались обратные вспышки, он дымил. Выполнив вираж, самолет устремился к аэродрому, когда мы с ужасом увидели, как большой кусок металла, нечто вроде куска рифленой кровли, оторвался прочь от самолета и, вращаясь, медленно стал падать на землю. Но самолет продолжал свой полет, как если бы ничего не случилось, несколькими минутами позже он совершил совершенно нормальное приземление. Оказывается, мы наблюдали, как падает дверь, поскольку Сент-Экс, спешивший улететь, пренебрег задвинуть ее должным образом и она, внезапно открывшаяся в воздухе, была оторвана встречным воздушным потоком».

Среди самолетов, предоставленных для испытаний Сент-Экзюпери, были три новых «латекоэра» (на каждом устанавливался 650-сильный двигатель марки «Испано-Суиза»), предназначенные для «Венесуэлан эйрлайн» Поля Ваше. Ему предстояло взобраться на каждом на высоту в одну тысячу футов, гоняя двигатели на отрезке в 5 километров между Мюре и Сент-Клером, записывая любые замечания в блокноте, лежавшем у него на коленях. После завершения одного такого испытания Сент-Экс вылез из кабины и сказал Реканье, инженеру-испытателю, наблюдавшему из Мюре окончание полета:

– Боюсь, не столь хороша. Все отлично на крейсерской скорости, но всякий раз, когда я давал ей газ, она начинала наклоняться.

– В какую сторону? – поинтересовался Реканье.

– Гм-м… – произнес Сент-Экзюпери, – сейчас… – Он повернулся в ту сторону, в какую только что летел, заходящее солнце освещало его лицо, и добавил: – Да… Вот именно… Она наклонялась влево.

– Вы уверены, что не вправо? – уточнил Реканье. Они вместе с механиком заметили, как правое крыло самолета непрерывно кренилось.

Явно озадаченный, Сент-Экс продолжил стоять лицом к солнцу и поднимать и опускать руки, как если бы он был самолет.

– Нет, – сказал он, – все-таки налево.

– А ваш полетный журнал? – спросил Реканье. – Что вы там записали?

Появление журнала вызвало волну смеха. В нем отсуствовала любая техническая информация; вместо этого, неугомонный карандаш пилота забавлял себя, покрывая страницу женским силуэтом.