Анжелика Балабанова pro & contra известных личностей

Это имя знала вся страна. Один из основателей, а затем и главный редактор «Аванти!», официального органа Социалистической партии Италии – вряд ли Балабанова рискнула бы сама познакомиться с таким человеком. И уж тем более сочла бы диким бредом, если б кто-то ей сказал, что через несколько лет она сама станет редактором этой газеты и будет голосовать за исключение из партии Биссолати.

Именно Леонид пригласил её в редакцию – только туда поступали свежие немецкие статьи по марксизму, которые Балабановой потребовались для реферата. Он разговаривал с ней, как с коллегой. Просил высказывать своё мнение по любому вопросу и обязательно критиковать его точку зрения. Когда она стала извиняться за то, что отняла у него так много времени, Биссолати сказал: «Я чувствую себя гораздо моложе, когда говорю с вами. Пожалуйста, приходите, когда захотите».

Социалистическая партия Италии тоже была разделена на два крыла – левое, которое агитировало за революцию, и правое, которое выступало за постепенные преобразования и реформы. Анжелике ближе был левый уклон, но она с удовольствием слушала и Биссолати, который возглавлял правое крыло. Вообще-то она хотела самостоятельности, хотела поработать пропагандистом, выступать перед людьми. Но где и как?

– А сама как думаешь? – спросили у неё в партийном комитете. – Выбирай страну и город и выступай, сколько хочешь.

Русские товарищи настойчиво советовали ей оставаться в Западной Европе: «У тебя нет опыта подпольной работы, о выступлениях перед рабочими в России речи быть не может. Эмигранты, вернувшиеся после учёбы в европейских университетах, считаются „заражёнными“ либеральными идеями и тут же попадают под подозрение. За каждым твоим шагом будет следить полиция. Арест тебе обеспечен».

Спросила у Биссолати, куда ей поехать.

– А вот как раз в газету пришло письмо от женщин из Швейцарии, – рассказал Леонид. – Там в городе Сент-Галлен тысячи итальянских мигрантов работают на стройках и на текстильной фабрике. Работа тяжёлая, опасная. Условия жуткие. Жалобы их никто не собирается слушать. Вот и поезжайте туда, разберитесь, потом напишете статью в газету.

Балабанова отправилась в Швейцарию, в Сент-Галлен.

Этот город расположен в так называемой немецкой Швейцарии, и немецкий язык там официальный. Народный дом, который служил штаб-квартирой местным профсоюзам, также был и местом сбора иностранных рабочих, среди которых преобладали итальянцы. Балабанова сразу поняла, в чём главные трудности, которые у них сложились как со своими работодателями, так и с товарищами по профсоюзу. Они элементарно не понимали друг друга.

Анжелика стал ходить по цехам, переводить встречи рабочих с хозяевами и разными начальниками. Многие проблемы были решены в тот же день. В Народном доме обрадовались, когда она сказала, что безвозмездно ещё поработает переводчицей. За это ей предоставили бесплатное жильё, а управляющий лично посадил её на фуникулёр и проводил до выделенной квартиры.

Наутро в Народном доме он удивил её необычной просьбой:

– Госпожа Балабанова, вы не могли бы сегодня вечером выступить на тему революционного движения в России перед членами немецкого клуба социалистов?

– Выступить? – переспросила она. – Но я никогда в жизни ещё не выступала перед аудиторией. Я не знаю даже, как начать.

– Вы же член партии, вдобавок окончили университет, – он продолжал настаивать в спокойной немецкой манере. – Мы оба социалисты. Разве вы не должны выполнять партийные поручения, подобно другим членам? Разве вы не должны подчиняться партийной дисциплине? Разве не должны нести научные идеи марксизма в массы?

– Хорошо, – с трудом согласилась Анжелика. – Но я не знаю нынешней ситуации в России и буду говорить просто в защиту идей социализма. Если потерплю фиаско – что ж, я вас предупреждала.

Весь день она проговаривала про себя выступление. Потом решила написать текст. Вспомнила совет Антонио Лабриолы: «Пусть наука служит людям!» Добавила научности, перечитала, осталась довольна. Через час снова взяла текст и ахнула: «Это никто не будет слушать! Это детский лепет!»

Решение пришло быстро. У хозяйки квартиры попросила собачку на вечер. «Всего несколько фраз, а потом все заметят, что и сказать-то мне нечего, извинюсь, и управляющий отпустит меня выгулять пёсика», – так она решила…

Балабанова начала говорить – и забыла про написанный текст. Она говорила больше часа, сорвав фантастический шквал аплодисментов. Бедная собачка осталась без прогулки. А сама Анжелика осталась в этом немецком кантоне на целых два года. Её теперь приглашали практически во все города. Она стала одним из самых популярных пропагандистов в Швейцарии. Порой ей приходилось выступать по четыре-пять раз в день на разных языках.

Однажды, когда Балабанова находилась в какой-то поездке, ей сообщили, что в Сент-Галлен приезжает молодая итальянская учительница, пылкий пропагандист социализма. Она бежала из Италии, спасаясь от тюрьмы за написанную ею статью. Анжелика ответила, что та должна поселиться в её комнате, а когда вернулась, первым делом спросила училку: