Анжелина и холостяки

– Мистер Купертино, я не могу угостить вас и отказать всем остальным. Кроме того, я намерена съесть его сама, на десерт.

И гордо удалилась.

Бэзил и Гай скорбно разглядывали дрожащий десерт.

– А вот интересно, кто будет крестным отцом? – задумчиво проговорил Дон Эдди.

В полном молчании, сопровождаемом лишь позвякиванием ложечек, мужчины размышляли над этим вопросом.

Глава 12 Плотный ужин с чаем и дружеская поддержка

Середина февраля – как середина океана. Анжелина томилась в ожидании дальнего берега весны. Уже две недели держались жуткие холода. Вдобавок Анжелина не слишком хорошо себя чувствовала, поэтому целых пять дней не выходила из дома. Она припомнила книжку Джейн Остин, которую читала в школе; там одна из героинь в похожей ситуации точно так же торчала дома, и все судачили о ее «положении». Теперь Анжелина поняла, что они имели в виду.

В целом дела обстояли неплохо. Малыш прекрасно развивался, толкал ее, словно говоря «привет», в любое время дня и ночи. Иной раз, замечая себя в зеркале, она должна была признать, что выглядит чудесно, но ровно сегодня отчего-то стало не по себе. Анжелина чувствовала себя огромной и неповоротливой, а под свитером как будто ворочался гигантский мяч.

Она уже изучила в подробностях каждую трещину в полу, каждое пятнышко на обоях на каждой стене каждой комнаты в доме. Вдобавок сегодня была суббота, и, значит, никто не придет, и по телевизору ничего интересного, хотя она его практически не смотрит, и еще она проголодалась, но никак не поймет, чего бы хотелось поесть. Анжелина изнывала в замкнутом пространстве.

Она поплелась в кухню, свое единственное убежище, сделала себе пару сэндвичей. Поджарила итальянский хлеб, нарезала бекона, помидор, вареное яйцо, добавила несколько тоненьких колец красного лука, положила сверху пару сардинок и несколько листиков салата, в завершение щедро смазала ломти хлеба майонезом. Потом приготовила большую чашку мятного чая и уселась обедать.

Как только Анжелина доела последний кусочек второго сэндвича, в дверь постучали. Стряхнув с ладоней крошки, она побрела к дверям. Даже если это всего лишь почтальон, ему придется задержаться на чашку кофе и кусочек пирога, пусть и не захочет.

– Джерри! – радостно воскликнула она.

– Привет…

Она втащила его в дом и захлопнула дверь.

– Брр! Боже, какой холод! – Она даже спрятала ладони под мышками. – Когда же это закончится? Как я тебе рада! Я как раз пила чай, но с удовольствием сварю тебе кофе. Хочешь кусочек пирога? Испекла на завтрак сегодня…

– Прибереги его, – усмехнулся Джерри. – Не хочу я никаких пирогов.

– Ты должен попробовать, – Анжелина подтолкнула его поближе к столу.

– Погоди! – рассмеялся Джерри. – Ты сейчас занята?

– Не очень. Перестань, это не смешно.

– Отлично. Тогда одевайся.

– Одеваться? Зачем это?

– Мы с тобой выходим в свет, ты и я.

– Но куда?

Анжелина с трудом сдерживала нарастающий восторг.

Прежде чем ответить, Джерри сунул руки поглубже в карманы и спрятал нос под толстым шарфом.

– Ну, мы тут скинулись с ребятами, и меня выбрали делегатом.

– Делегатом для чего?

– Мы отправляемся за покупками для малыша.

Ровно через пятьдесят семь секунд Анжелина стояла перед Джерри, укутанная с ног до головы: теплые ботинки, пальто, шарф, шапка и перчатки. Она даже успела прихватить из буфета горсть овсяного печенья с изюмом и сунула его Джерри, когда они выходили за дверь. На улице дожидалось такси с включенной печкой, в салоне было тепло и уютно.

Анжелина была взволнована и заинтригована. Унылое затворничество чудесным образом превратилось в увлекательную экспедицию.

Путешествие в центр города, мимо декоративной балюстрады мэрии, привело их к парадному входу в «Ванамейкер» [23]. Они вошли в главный вестибюль, миновали золотого орла и монументальный орган, но только когда направились к эскалатору, ведущему в детский отдел, Анжелина начала осознавать, что до заветной даты оставалось всего два месяца, а она безнадежно не готова.

Несколько мягких игрушек и размышления о детской одежке – не в счет. Анжелина внезапно оказалась лицом к лицу с фактом: она легкомысленно пренебрегала важнейшими вещами – во что одеть малыша, как обставить детскую. Непростительное пренебрежение mise en place [24].

Ребенок должен был родиться в апреле, и она отложила все покупки до родов, пока не выяснится, кто это будет – мальчик или девочка. Но, внимательно осмотрев полки с младенческими одежками, она не обнаружила никаких гендерных различий – никаких тебе громадных грузовиков или прекрасных принцесс. И тут же набрала целую кучу крошечных штанишек, рубашечек, маечек, трусиков, комбинезончиков, носочков, свитеров и футболочек, складывая их в послушно протянутые руки Джерри.

– Ой, Джерри, посмотри! – Она показала ему очаровательную ярко-красную пижамку с кроликом на груди.

– Думаешь, у них найдется мой размер? – Джерри присоединил пижаму к остальным вещам.