Анжелина и холостяки

Анжелина с облегчением присоединилась. Пепино, похоже, успокоился и расслабился. Работая, он рассказывал о своем прошлом в «Сколари». Не столько о людях, сколько о всяких мелочах, кулинарных шутках, специфических кухонных подробностях – вроде недостаточной высоты гриля, сколько времени нагревается сковорода, на какой полке в холодильнике хранить грибы, чтобы они оставались сухими. Он всегда любил приходить пораньше, чтобы проверить, как прибрались в кухне накануне, не забыли ли чего, в тишине и покое составить список продуктов, подумать; потом, когда доставят продукты, посмотреть, что именно привезли, дабы спланировать суп дня; а потом он бланшировал помидоры, томил чеснок в оливковом масле, который можно будет намазать на хлеб, готовил соусы на вечер.

Продолжая рассказывать, Пепино нарезал и переложил в металлическую миску конкассе, ловко очистив от кожуры и зернышек три помидора и оставив их мариноваться в оливковом масле вместе с нарезанной кубиками морковкой, петрушкой и чесноком. Разогрел в сковороде оливковое и сливочное масло, быстро сполоснул дюжину креветок. Выложил овощи в сковороду, плеснул туда белого вина, а сам тем временем аккуратно вынул из креветок черную нитку, оставив головы. Поставил на маленький огонь вторую сковороду, протерев ее большим зубчиком чеснока, налил немного оливкового масла и подрумянил четыре больших ломтя багета. Посолил соус, щедро посыпал перцем, добавил шафран, щепотку кайенского перца и немножко коричневого сахара. Переместил креветки в соус, перевернул и, едва они порозовели, выложил на тарелку. Облагородив свой импровизированный beurre blanc [27]кусочком сливочного масла, он выложил на блюдо поджаренный хлеб, сверху креветки и ароматный соус, который не стал протирать, сохранив грубую «деревенскую» структуру. В довершение посыпал мелко рубленным зеленым луком и петрушкой.

Анжелина налила в два бокала белого вина, которое Пепино использовал для соуса, – восхитительно сухое, кисловатое пьемонтское Gavi di Gavi, – и они чокнулись, прежде чем приняться за еду. Креветки были приготовлены идеально. Они съели их целиком, с наслаждением высасывая сладкую мякоть из головок, до последней капли собрали соус кусочками кростини, которые аппетитно похрустывали снаружи, оставаясь нежными и сочными внутри.

Покончив с едой, Анжелина официально спросила Пепино, не хотел бы тот работать в ее ресторане.

– Да, мисс. Хотел бы. Очень.

Пепино рекомендовал Анжелине своих племянников: Томаса – в качестве мойщика посуды, поваренка и вообще помощника – и Майкла, который мог заниматься баром и быть на подхвате практически в любом деле. Анжелина наняла еще двух официанток, Пегги и Лизу. Пегги, постарше, имела уже двадцатилетний опыт, а Лиза чудесно улыбалась, отлично ладила с людьми и страстно желала учиться. Последней Анжелина отыскала даму-метрдотеля. Миссис Филдинг, жившая за углом, до пенсии работала в знаменитом отеле «Бельвю-Стратфорд»; она согласилась прервать заслуженный отдых отчасти ради интереса, но в основном, потому что они с Анжелиной буквально с первой встречи заговорили, как старые подружки.

За неделю до открытия Анжелина возилась в кухне, дорабатывая рецепт зобной железы с артишоками и белой тосканской фасолью, когда рядом неожиданно возник Джерри, с двумя пластиковыми стаканами лимонада и большим бумажным пакетом.

– Здорово, Шеф. Помнишь, ты как-то говорила, что тебе нужны здесь часы?

– Привет, – улыбнулась Анжелина. – Все время забываю купить, хотя сто раз на день смотрю на это пустое место на стене.

– Угадай, что я принес. Взгляни-ка. – И он вытащил из пакета большие круглые старинные часы, классической формы, с белым циферблатом и простыми черными цифрами.

– Отлично. То, что надо.

– Но угадай, где я их раздобыл.

– И где же?

– Они из нашей школы Санта-Тереза.

– Не может быть!

– Точно тебе говорю. Я нашел их в подвале Сан-Джо, вместе с остальным хламом. Они прежде висели в библиотеке, там сзади написано. Когда меня в третьем классе оставляли после уроков, это были самые медленные часы в мире. Клянусь, они тикали раз в час.

– Нормальные часы, не выдумывай. Просто малолетние преступники не умеют определять по ним время.

– Это точно. Ладно, я принес тебе лимонаду. – Джерри поставил на стол большой стакан.

– Спасибо.

– А я пока схожу за стремянкой и повешу для тебя эту игрушку.

– Ты молодец! – крикнула Анжелина вслед.

Джерри вернулся с алюминиевой стремянкой и принялся устанавливать ее под тем местом, где предполагалось повесить часы.

Анжелина разогревала в сотейнике масло из виноградных косточек, чтобы обжарить мясо. Все внимание ее было обращено на сотейник. Она хотела опустить мясо ровно в тот момент, когда масло начнет пузыриться, но еще не гореть. Для этого необходима только сосредоточенность. Да еще немного практики.

– Ой-ей!

Анжелина вскинула голову. Ножка лестницы скользнула по полу, и Джерри едва успел спрыгнуть, но стремянка с грохотом рухнула на пол. Рука Анжелины дернулась, и большой палец задел край раскаленного сотейника.

Джерри мгновенно оказался рядом: