Анжуйцы

Д’Артаньян являлся человеком, принимая в счет его сложный характер, который, если дожил бы до почтенного сорокалетнего возраста, то, несомненно, раскаивался, смеялся и порицал бы, многое из содеянного им самим, каких-нибудь двадцать лет тому назад. Шевалье был горяч, вспыльчив и прямолинеен как большинство молодых гасконцев, которые, порой чрезмерно, рьяно защищают своё доброе имя, частенько даже там, где повода для этого нет. Жители этой маленькой горной страны, довольно бедны, что так же откладывает на них определенный отпечаток. Они ревностно охраняют свою честь, намереваясь компенсировать собственную финансовую несостоятельность, отвагой и смелостью. Каждый молодой дворянин, прибывший из провинции в Париж, в скором времени начинал понимать, что обойтись без покровительства знатного сеньора весьма непросто. Поэтому если даже не имел рекомендательного письма, обращенного, к кому-либо из влиятельных вельмож, самостоятельно пытался найти и заслужить эту опеку. Д’Артаньяну же в этом отношении повезло больше чем многим другим, по крайней мере, он так полагал. Он не просто нашел себе сюзерена в лице графа де Тревиля, он еще и безгранично доверял, а значит, был предан этому человеку. Капитана вполне устраивала столь бескорыстная, слепая покорность юного земляка, поэтому он приложил все усилия, что бы пристроить его в свою роту, на первых порах, кадетом, осчастливив тем самым юного шевалье и снискав в его лице преданного подчиненного, не требующего лишних пояснений, получая, скажем так, требующие деликатности указания. Ради справедливости стоит отметить, что для карьеры юного гасконца, большего не смог бы сделать даже сам король. Все эти обстоятельства, которые со стороны могли показаться проявлением отеческой заботы о сыне боевого друга, являлись, на самом деле, холодным расчетом персоны, увязнувшей в политических интригах, где любой, даже мало-мальски верный человечек цениться на вес золота.

И вот, наконец, названные мушкетеры предстали пред капитаном, как обычно, выстроившись посреди просторного кабинета. И если для трех опытных воинов, коими являлись Атос, Портос и Арамис это был, лишь очередной вызов к командиру, от которого, к слову, не следует ожидать ничего хорошего. То для д’Артаньяна – прибывавшего на седьмом небе от счастья, когда он облачился в голубой мушкетерский плащ – это была огромная честь, стоять перед самым выдающимся офицером королевства, да ещё в одном ряду с самыми прославленными мушкетерами и лихими рубаками Парижа, а быть может и всей Франции.

Оглядев представших перед ним дворян, Тревиль разгневанно, произнес:

– Господа, только сейчас, меня настигла новость, которая вызвала во мне великое недовольство. Более того я пришел в ярость! И причиной этого негодования, является небезызвестный вам, господин де Ришелье!

Тревиль всё больше негодовал, лишая стройности свою речь и внося нервоз в рассуждения.

– Ни для кого не секрет, что каждый честный дворянин, считает своим долгом, служение короне Франции. Я настаиваю на слове «честный»! Но для кардинала это служение заключается лишь в личных интересах вызванных его непомерными амбициями и излишним политическим аппетитом!

Ему мало министерского поста! Он желает большего! Он полагает, что заплетая политические интриги за спиной короля, добьется своего! Нет, нет, и ещё раз нет! Мы не позволим ему этого сделать!

Граф достиг пика возбуждения, он несознательно схватил со стола колокольчик, но осознав его бесполезность, в данный момент, швырнул на пол. Послышался глухой звон. Дверь в кабинет отворилась, и вошел испуганный лакей, отозвавшись на сигнал хозяина.

– Подите прочь! Черт бы вас подрал!

Капитан уселся за стол, словно на горячую сковородку, пытаясь подавить в себе гнев. Он понимал, что сболтнул лишнего, но постепенно пришел к тому, что подобный водопад красноречия, лишь заставит с большим рвением, взяться за дело своих бравых мушкетеров. Придя в свое обычное, спокойное состояние, отец-командир поднялся и подошел к ожидавшим подчиненным.

– Господа, дело более чем секретное.

Произнес он проникновенно.

– Люди кардинала, вышли на след одной важной особы. Этот человек наш союзник и мы не можем оставить его в беде. Вы должны спасти его. Зловредный де Самойль, который доставил столько неприятностей Его Величеству и мне лично, который участвовал во многих схватках против мушкетеров, и который наконец смертельно ранил д’Ориньяка, скончавшегося намедни, в день Святого Панкратия, в данный момент, по приказу кардинала преследует упомянутую мною персону. Де Самойль, и с ним еще трое гвардейцев, хорошо знакомые вам господа де Сен-Мало, де Любертон и де Клюни направляются к Пиренеям, желая настичь нашего друга и сторонника. Ваша задача перехватить их до испанской границы, и любой ценой не позволить арестовать дворянина, которого желает заполучить Ришелье.