Аомби

— Завтра твоя дочь окажется у нас в руках! Может быть, она надоумит тебя отвечать на поставленные вопросы?! — Болезнь сказывается на поведении Егеря. Он грубит, быстро теряет терпение, проявляет агрессию. Егерь пытается подавить волю Джозефа, выбивает у него почву из-под ног.

— Нет! Вы не доберётесь до моей дочери! Ни за что!

Обезболивающее перестало действовать. Моя рана в боку заныла. Хорошо, органический клей не дал швам разойтись, когда я кувыркался по салону автомобиля. Надо признать, что операция едва не закончилась катастрофой. Если бы Шарки опрокинули наш автомобиль до перекрёстка, то вряд ли мы бы скрылись.

К утру Джозеф становится ко всему безразличным и за право уснуть выкладывает нам всю необходимую информацию.

— Ладно, я расскажу вам положение дел, — говорит Джозеф, устало моргая.

— Я весь внимания, — отвечает Егерь. Он бодр, потому что два раза Спенсер вводил ему инъекции кофеина. Я предпочёл выпить кружку кофе на кухне. Кэт, обрадованная моим приездом, не стала ждать, пока Джозеф расколется, и с лёгким сердцем легла спать.

— Северный город проигрывал войну нашему союзу с Аполисом, — начинает Джозеф. — Но неожиданно фронт стабилизировался, и хранивший нейтралитет Восточный город захотел заключить альянс с Северным.

— Как такое могло произойти?

— Северный начал сотнями продавать уцелевших в другие города. Но это не могли быть уцелевшие, снятые с производств, потому что это привело бы к экономическому упадку и проигрышу в войне. Аполис захватил партию уцелевших с торгов. Уцелевшие заявили, что не помнят, были они больны или здоровы, помнят только, что пьянствовали. Мы взяли у них анализы. Выяснилось, что внутренние органы уцелевших хорошо сохранились, что маловероятно с вашим образом жизни. Вот сколько ты употребляешь алкоголя, чтобы обманывать нас? Во что превратилась твоя печень?

— Не отвлекайся!

— Если это не уцелевшие, арестованные во время первых Профилактик, и, если их органы до сих пор целы и невредимы, то это может значить только одно, что на протяжении долгого времени клетки и ткани этих людей восстанавливал Афир. То есть, уцелевшие были больны, и выздоровели совсем недавно. В Аполисе пришли к выводу, что Северный город получил Совершенное, лечил заболевших, стирал им память током и психотропными веществами, затем продавал под видом уцелевших. Северный город заработал огромные деньги, укрепил оборону, завёл союзников, вернул влияние в регионе. Мы с опозданием приняли меры.

— Что вы сделали?

— А что предшествовало развязыванию полномасштабной военной операции? Диверсия в торговом центре. При взрыве бомбы погиб сын Лидера Восточного города. Его смерть перечеркнула создания противовесного альянса Севера и Востока. Мёрфи великолепно исполнил операцию, спланированную в Аполисе. Он обвинил во взрыве Северный город и ему поверили. После этого Аполис дал нашим войскам задание: любой ценой прорвать фронт и захватить лабораторию северян. Находясь в командировке в Аполисе, я слышал, что эта операция прошла не совсем гладко. Документация и оборудование северной лаборатории доставлены в Центр, взятые в плен учёные тоже. Я ехал, чтобы изучить трофеи и поучаствовать в допросах учёных.

Теперь понятно, почему была устроена диверсия, на каком задании был Хантер, из-за чего Каен так сердился в клубе — его не позвали на штурм Северной лаборатории. Странно, что Каена придержали.

— Где именно находится захваченное оборудование? — уточняет Егерь.

— Вам не проникнуть в Центр, ни за что, — вяло усмехается Джозеф.

— Говори, где!

— В хранилище городской лаборатории. Уверен, в Центр вам доступ закрыт. Охрану усилили — службы готовятся принять делегацию из Аполиса, союзники всё заберут.

— И как скоро ожидают гостей?

— Когда я выезжал из Аполиса, они заканчивали подготовку. Думаю, пара дней. Вы ничего не сможете противопоставить военному конвою.

— Что ещё тебе известно?

— Мм… Я слышал, что кто-то вылечился от инъекции Временного.

— А как же аллергическая реакция?

— Может быть, дело в способе введения лекарства в организм, или была верно подобрана дозировка, или это следствие регулярного применения… Давайте подведём итог — я не видел ваших лиц, я не знаю, где нахожусь, я всё рассказал вам. Обменивать меня не станут. Центр не торгуется с уцелевшими. Отпустите меня, я ничего плохого вам не сделал.

Если мы освободим Джозефа, то власти быстрее установят цепь событий, которая привела его в плен. Если в Центре сочтут меня причастным к похищению, то они перестанут сохранять жизнь моей маме.

Егерь перерезает стяжки на руках Джозефа. Я надеваю маску, подхожу к учёному, заламываю руку и отвожу в камеру.

То, что творим мы, то, что творится в городе, в других городах — абсолютно ненормально, но слова Джозефа вселяют надежду. Похоже, Совершенное получено. Неужели в ближайшем будущем я смогу свободно выйти на улицу трезвым?