Апельсиновый вереск. По ту сторону Ареморики

Она медленно кивнула.

— Чего ты хочешь?

— Того же, что и ты, — туманно сказал мальчишка. — Свободы. Чтобы моя душа освободилась.

— Ты же понимаешь, что я не смогу дать тебе гарантий?

— Я готов рискнуть, — широко улыбнулся Калеб, — взамен я буду служить тебе. Только назови свое имя.

— Будто ты его не знаешь, — фыркнула она.

— Знаю. Но мне нужно услышать его от тебя.

Этери повернулась к нему. Злость никуда не исчезла, она взбудоражила ее изнутри. Пожалуй, Этери тоже готова пойти на риск. То, что Артур сотворил с Еленой, стало последней каплей терпения. Каким бы бездонным оно ни было, всему приходит конец.

Ненависть как яд. Она отравляет в жилах кровь, от нее сгнивает кожа. И когда ты испытываешь невыносимую боль, находясь на грани, то понимаешь, что больше не страшно. Ненависть может убить, а может даровать силу.

— Этери, — произнесла она, чувствуя кислый привкус на кончике языка, — Этери Фэрнсби.

Калеб учтиво поклонился.

— Когда тебе нужна будет моя помощь, просто позови.

После этих слов он развернулся и скрылся в тайном проходе, а Этери быстрым шагом направилась к двери. Ей нужно найти короля. Страх перед ним испарился, будто бы его и не было. Артур достаточно сотворил, теперь она хотела призвать его к ответу. Распахнув дверь, Этери чуть не столкнулась с Авалоной. Всадница выглядела спокойной и даже приветливо улыбнулась. Но Этери сейчас было не до нее. Обогнув хэллу, она полетела к лестнице.

— Эт… — Авалона запнулась, но быстро себя поправила, — Лилит, что с тобой?

Она догнала ее в несколько широких шагов.

— Все в порядке, — девушка хотела, чтобы ее голос звучал отрешенно, надеялась, что хотя бы малая доля стального характера Лилит передалась ей по наследству. Но в каждое ее слово вонзалась необузданная ярость, которую она не могла контролировать. — Что тебе нужно?

Всадница подозрительно сощурилась.

— В прошлый раз ты ясно дала понять: если я не передумаю и не приму судьбу, предсказанную пророчеством, ты не встанешь на мою сторону.

Авалона нахмурилась.

— Да стой же!

Она схватила Этери за руку, и даже полный ярости взгляд не заставил ее разжать пальцы.

— Ты неправильно меня поняла.

— А как еще тебя можно было понять, Авалона? Скажи, как? — холодно проговорила Этери, — Разве за все проведенные годы в империи ты ни разу не мечтала о доме? Не представляла, как окажешься рядом с родными и почувствуешь теплые объятия отца?

— Я отправилась в империю только для того, чтобы спасти жизнь матери, — процедила она, сильнее сжимая руку Этери.

— Я тоже, — жесткая усмешка заиграла на ее губах, — оказалась здесь, потому что боялась за жизнь матери. Видишь, как мы похожи? Но я понимала твое стремление, а ты думала только о долге.

Этери дернула рукой, и Авалона, не ожидав этого, отпустила ее.

— Артур хочет моей смерти? Он ее не получит. Я выживу, — она развернулась, ступив на лестницу, — Выживу без твоей помощи.

Тяжелый вздох всадницы, она проигнорировала.

— Ты даже не знаешь, где его искать.

Девушка остановилась. Как не прискорбно признавать, Авалона права. Замок был для нее сродни запутанному лабиринту. Разветвленные коридоры, ряды тянущихся дверей, большие залы, переходящие один в другой. Она потеряется на первом же повороте.

— И где же? — вынуждена была повернуться Этери.

— Обещай, что не совершишь глупость, — сказала Авалона, прежде чем сдвинуться с места.

Размеренный кивок удовлетворил всадницу.

Сухая трава хрустела под ногами. Приемный зал, в который ее отвела Авалона, был полон рыцарей и фейри. Чтобы добраться до Артура, окруженного своими подданными, пришлось потрудиться. Король возвышался около камина, как и всегда, его лицо украшала маска учтивости и холодного цинизма. Рядом с ним, подбрасывая вверх зеленое яблоко и облокотившись на каминную полку, стоял отец Авалоны. В самом углу Этери успела приметить мужчину с повязкой, который подходил к Авалоне на церемонии. Он напоминал серую задумчивую тень.

Артур Пендрагон внимательно слушал доклад молодого парнишки. Его голову украшала смешная большая шляпа. Этери заметила только его головной убор, прежде чем подойти к королю, который в упор ее не замечал.

“Сейчас заметит”,— подумала она, потянувшись к скрытому карману в платье.

Несколько шагов, быстрое движение и стилет уже у горла короля. Ланселот, только что подбросивший яблоко, отреагировал незамедлительно. Два клинка скрестились с громким металлическим лязгом.

— Авалона, убери меч, — угрожающе сказал Ланселот. Яблоко упало, прокатившись по полу. Всадница не отреагировала на грозный взгляд отца и клинок, защищающий Этери, не убрала.

В приемном зале повисла мрачная тишина. Разговоры смолкли, парнишка прервал доклад, а рыцари и альвы все до одного напряглись.

Артур опустил взгляд на стилет, наконечник которого царапал кожу.

— Как это понимать?

В небесно-голубых глазах короля вспыхнул гнев. Рука Этери дрогнула, но голос звучал ровно.

— Ты, — она наклонилась, касаясь грудью скрещенных мечей, — лгал мне.

— Пошли все вон.