Апгрейд личности. Технология саморазвития

Ребенок знает, что боль уходит, когда его любят и жалеют. А если в любви отказывают, значит, несут за его боль ответственность. Повзрослев, он по старой привычке продолжает «знать», что в его дурном настроении виноват невнимательный партнер, недобрый начальник, или незаботливое правительство. Такая простая истина.

Мы с твердолобой уверенностью принимаем собственные идеалы, ценности и убеждения за целостные, неделимые элементы, с которыми априори все ясно. Даже если жизнь показывает полную несостоятельность твоих убеждений, все равно без боя их не сдаешь. Убеждения убеждают.

Эти простые «истины» кажутся твердыми и однозначными лишь в той самой ограниченной колее обыденного восприятия. То есть будучи обывателями, мы не исследуем свои убеждения, а принимаем их, как нечто понятное, цельное и законченное.

Поверхностные обыватели

Насколько поверхностно мы знаем себя и свои переживания, настолько же поверхностно и прямолинейно с ними справляемся.

Чтобы что-то с собой сделать, надо бы для начала заметить, что именно и с чем мы делаем. Иначе, как это и бывает, переживания выливаются в тот самый однородный, местами болезненный фон проблем, которые приписываются не внутреннему хаосу и неразберихе, а внешней среде. Так человек привыкает к тому, что жизнь – нечто вымученное и муторное. На деле – это не жизнь такая, а его собственные эмоции.

Конечно, пока мы остаемся обывателями по отношению к собственному внутреннему миру, жизнь кажется проще и понятней. Но это простое понимание запросто выливается в тревожные и депрессивные расстройства, когда делается совершенно ясно, что в жизни никакого смысла нет и ничего хорошего уже не ждет – очередная простая как бы «истина». И где-то здесь усложненный, а в чьих-то глазах и замороченный, взгляд психолога, приходится, как нельзя кстати. Психолог приучен профессионально сомневаться в «несомненном». Поэтому помогает клиентам исцеляться от своих болезненных «истин».

Разумеется, изучение психологии, философии, или эзотерики не гарантирует ни опыта, ни даже понимания. Так или иначе, попытка разобраться в теории может привести хотя бы к ее логическому пониманию. А понимание – то есть мысль – это что-то вроде нечеткого адреса для внимания, «пройдя» по которому, появляется шанс вкусить реальный опыт.

Например, услышав в сотый раз о том, что в реальности нет ни будущего, ни прошлого, а только вечное «сейчас», нечто внутри может шевельнуться в попытке прочувствовать эту идею, и распознать на практике, что жизнь – не так банальна и скучна. Она, куда более многогранное и причудливое явление, нежели то, что, вообще, способна вместить любая мысль.

Как жить нескучно?

Обычно мы упускаем из виду, что скука – это не событие, а состояние. То есть скуку принимают за некую объективную правду о происходящей неинтересной реальности. На деле нельзя вкусить событие и назвать его объективно пресным и скучным. Каждый раз мы пробуем на вкус лишь собственные впечатления от событий.

Скуку описывают как состояние неприятное, пассивное и апатичное, словно жизнь вокруг – пуста и бессмысленна. И это не светлая и чистая дзенская пустота, а скорей некое мрачноватое наличие чего-то тягомотного и вымученного.

Можно выделить два типа скуки. Первая – скука кратковременная, связанная с участием в «скучном» событии. Вторая – хроническая, связанная с участием в «скучной» жизни. Оба вида скуки вызваны стопором впечатлений, и выражаются притупленной неудовлетворенностью, но корни у переживаний различаются.

Кратковременная скука

С кратковременной скукой сталкиваются, когда собственное состояние пребывает в плотной зависимости от внешних событий. И вот, если человек с такой зависимостью не может из текущего события выжать ярких впечатлений, то принимается как бы поторапливать происходящее, чтобы скорей подошла очередь чего-то более увлекательного. Поэтому кратковременная скука часто сопровождается нетерпеливым раздражением.

В таком ракурсе скука – это нежелание удовлетворяться тем, что есть, и бессознательная претензия на большее – эдакое детское утверждение в праве на более качественное увеселение.

То есть человек сбрасывает с себя ответственность за собственное настроение, и манипулируя скукой, требует, чтобы развлекали старательней. Все это, разумеется, происходит неявно и даже ненамеренно, а в глубинах души по давней детской привычке. Поэтому и свои претензии сам скучающий может ощущать, как неясный возглас к каким-то абстрактным силам, ответственным за программу событий.

Хроническая скука

С долговременной скукой все сложней, ее природа – глобальней. Она – эдакий зародыш депрессии. Лишает смысла жизни, желаний, а вместе с ними – и сил двигаться и чего-либо добиваться.