АПН — я — Солженицын (Моя прижизненная реабилитация)

Этой «Наташей» была я, приехавшая к Солженицыну в Торфо-продукт осенью 1956 года!

Томаш Ржезач, стр. 189: «Лишь Н., проживающая (? — Н.Р.) в поселке Торфопродукт, прочтя, согласилась тотчас полностью. Рассказывая подобное жене, он меньше всего думал о том, что это бестактно и жестоко».

Кстати, Солженицын не рассказывал об этом жене (это как же о ней самой рассказывать?), а писал Зубовым. Относясь с полнейшим пренебрежением к моей книге «В споре со временем», Томаш Ржезач даже не дал себе труда прочесть ее внимательно! Отсюда — глупейший комментарий!

Второй пример… На этот раз спутаны женщины «образованная» и «выдающаяся». Уж, вероятно, я не записала бы себя сама в «выдающиеся женщины»! Именно на этом и основана путаница!

Решетовская, стр. 203 (приводятся мысли моей мамы):

«…в самых выдающихся женщинах бывает больше от примитивной бабы, чем в последней мещанке». (Здесь имеется в виду одна действительно выдающаяся женщина с мировой известностью!)

Томаш Ржезач, стр. 190: «„В образованной женщине иногда больше от простой бабы, чем в мещанке“, — написала Н. А. Решетовская, а перед этим самоанализом нельзя не склонить голову».

Может быть, причиной путаницы явилась ошибка в цитировании? Ведь вместо «выдающейся» женщины у него фигурирует женщина «образованная». Но тогда, может быть, это намеренное искажение с целью оскорбить Решетовскую, которую он спутал с женщиной, к которой относились мысли моей мамы («больше от примитивной бабы, чем в последней мещанке»)???

6. КАК БЫ СОЧИНЕНИЯ НА ВОЛЬНУЮ ТЕМУ.

На стр. 163 Томаш Ржезач придумывает, например, как именно сочинял Солженицын «Форму № 1», которую он придумал, чтобы я вместо него могла легко отвечать многочисленным начинающим писателям, осаждавшим его в период его вдруг вспыхнувшей известности.

Томаш Ржезач, стр. 163: «…долго, серьезно и вдумчиво сочинял эту „форму“. Наконец, когда ее разработал, был очень доволен».

Ничего подобного в моей книге нет, хотя именно оттуда взята и «Форма № 1» и ее полный текст (стр. 184–185).

Кстати, редкий случай — эта длинная «Форма № 1» напечатана у Томаша Ржезача почти правильно. Допущена только одна ошибка, но, впрочем, не без тенденциозности…

Решетовская, стр. 185: «Жаль, что Вы предварительно не спросили моего согласия на это» (имеется в виду присылка рукописи!).

Томаш Ржезач, стр. 163: «Жаль, что вы предварительно не испросили (! — Н.Р.) моего согласия на это».

Вместо «спросили» — издевательское «испросили»!

И, наконец,

7. СОВЕРШЕННО ПРОИЗВОЛЬНЫЕ ВЫВОДЫ ИЗ ТЕХ ИЛИ ДРУГИХ ФАКТОВ.

Обычно произвольные выводы, допускаемые Томашем Ржезачем, можно объяснить как результат неверного цитирования моего текста или неверного его пересказа. Приведу примеры на оба эти случая.

Решетовская, стр. 48 (из письма Солженицына): «Сижу недалеко от того леса, где были окружены Ольховский и Северцев!..» (Так назывались по первоначальному замыслу герои «Августа четырнадцатого»). (В скобках дается мое пояснение!)

Томаш Ржезач, стр. 36: «Главными героями (?! — HP) его романа „Август четырнадцатого“ становятся офицеры-интеллектуалы Ольховский и Северцев».

Посчитав Ольховского и Северцева главными героями будущего романа, Томаш Ржезач дальше дает волю своей фантазии и упрекает Солженицына за то, что он этих лиц делает главными героями, а не других, забыв при этом, что главными героями сделал их сам Томаш Ржезач!

На стр. 45 Томаш Ржезач совершенно неверно пересказывает настроение Солженицына, получившего отзыв на свои рассказы от писателя Бориса Лавренёва.

Решетовская, стр. 45: «Вот уже 10 часов вертит в руках отзыв Лавренёва и никак не разберется в своем настроении. Есть все основания быть недовольным — и вместе с тем какая-то приятная легкость, удовлетворение».

Томаш Ржезач, стр. 45: «Вскоре Солженицын напишет Решетовской: „Вот уже 10 часов я верчу в руках лавренёвский отзыв и не могу разобраться в своих чувствах“». (Прервемся! — Снова неточное цитирование с пренебрежительным: «лавренёвский отзыв»!)

Там же:

«Это была обычная рецензия, в которой Лавренёв очень тактично и откровенно, как и всегда, выразил свое мнение. Но это возмутило Солженицына».

Далее, исходя из этой неверной предпосылки (якобы возмущения Солженицына по поводу отзыва писателя Лавренёва!), Томаш Ржезач делает совершенно произвольные, необоснованные выводы о том, как Солженицын собирается «пробиться» в литературу.

Изложенными примерами отнюдь не исчерпываются случаи искажений, неточностей, произвольных выводов, которые себе позволяет Томаш Ржезач при обращении к тексту моей книги. Книга буквально изобилует такого рода совершенно неоправданными неточностями и искажениями. Все не перечислишь!