Апокалипсис 1920 (СИ)

Однако, мне удалось довольно ловко приземлиться, влетев прямо в обидчика моего главного боевого товарища. После небольшой борьбы, я забил его эфесом по виску. Встав, я обнаружил себя стоящим посреди множества трупов. Другие кавалеристы из моего подразделение стояли у укреплений штаба и с удивлением смотрели на то, как ловко я справился с задачей. Что ж, по крайней мере оправдываю своё прозвище "Могильщик", которое, впрочем было дано мне в честь довольно крупного орла, а не потому, из-за чего многие думали.

Я махнул товарищам рукой, давая знак того, что я сам разберусь в этой зоне и они могут скакать дальше, выполняя задачу. Впрочем, разбираться мне надо было не то, чтобы со многим. Оставалось только проверить внутренности палатки. И, войдя в первую, я тут же заметил немецкого юнца, который начал что-то быстро-быстро лепетать на немецком. И, судя по тому, что тут он был один, остальные в штабе выбежали в момент, когда я выскочил на их лагерь. И теперь, видимо, лежали порубленные там, снаружи.

Я подошёл к парнишке, который продолжал что-то восклицать с пола, и сел перед ним на корточки:

– Слушай, Ганс, Фриц или как там тебя. Ты не боись. Знаю, что ты меня не понимаешь, но вреда я тебе не причиню. Сегодня твой счастливый день. Может, даже награду дадут, за то, что Могильщика ранил. – я достал из-за пазухи недавно затрофейенный люгер и показал юнцу, – Вот, бош, заберёшь, как только я сделаю так...

С этими словами я выстрелил себе в ногу. Почему-то мне было совсем не больно, однако я всё равно рухнул на раненную конечность, истекая кровью. Затем, одним движением, я разрядил магазин люгера. И кинул "безопасный" пистолет парнишке. Тот схватил подарок и побежал прочь, продолжая что-то лепетать на своём.

Что ж, теперь я раненный орёл. И мёртвый койот.

---

Лучами был пронизан небосвод,

Божественно-холодными лучами,

Не зная тленья, он летел вперед,

Смотрел на звезды мертвыми очами.

Не раз в бездонность рушились миры,

Не раз труба архангела трубила,

Но не была добычей для игры

Его великолепная могила.

Печать четвёртая – Феликс – Горький сон

Впервые с момента допроса Матфея, я оказался в офисе "Особого отдела" ЧК. Здесь, всё было в точности, как я помнил. Вернее, как это помнил Йозеф. Ещё до того, как Мария разнесла это место в щепки на наших глазах. В общем, могу сказать, что наши воспоминания об этом месте были схожи. Однако не ради ностальгии мы были здесь, а дела для. Но какого точно, я всё ещё не знал:

– И так, Мартин, зачем мы здесь? Почему бы нам просто не вытащить Йозефа из этой жутковатой симуляции его воспоминаний. Разве мы видели недостаточно? – спросил я у тилацина.

– Нет, кое-что ещё ты должен увидеть своими глазами.

– Зачем?

– Мне хочется, чтобы ты знал о своём друге всё. И подумал над тем дружить ли с ним дальше или ваши дороги должны разойтись.

– Что такого после того, что я видел, ты мог бы показать мне, чтобы я разочаровался? Я всегда знал, что Йозеф был далеко не лучшим человеком с очень странными понятиями о справедливости. Кроме того, зачем тебе вообще что-то такое мне показывать? Не лучше ли таким вещам оставаться в тайне?

Мартин зловеще улыбнулся:

– Сказать честно? Я планирую сделать так, чтобы ты переоценил дружбу с ним. И выбрал меня в качестве своего товарища. Просто потому, что мне хочется наставлять тебя и далее на более праведный путь. Я чувствую себя твоим родителем, который просит тебя не гулять на улице с плохой компанией. Но позже об этом! Вперёд, в шкаф!

Он с силой схватил меня за шкирку, открыл ближайший шкаф и вместе со мной залетел внутрь, закрыв дверцы. В офисе, за своим рабочим столом, материализовался мой друг койот. А рядом с ним, сидящий на соседнем столе Юмала. Куратор сказал Йозефу:

– Я могу дать тебе информацию касательно господина Морозова.

– Меня уже давно не интересует глупая месть. – безжизненно сказал мой друг.

– Правда? А мне казалось, твоя обида довольно глубока...

– Это так. Но даже она уже исчерпана. У меня нет никаких поводов для ненависти.

– А если я тебе скажу, что есть?

– Ну давай, удиви меня! Что такого я могу не знать, про этого ублюдка, чтобы пытаться гоняться за ним в ущерб основной работе?

– Знаешь ли, что именно его дружки убили Семёна?

– Откуда ты...

– У меня есть свои информаторы в его преступной организации. И я знаю, что они открыли охоту на агентов ЧК, которые совали свои носы не в те дыры. И, что тебя должно взбесить ещё больше, теперь они нацелились на одного неосторожного лиса. Ну ты знаешь, Феликса, он столь пылает желанием поступить по морали...

– Хочешь сказать, Морозов угрожает моему напарнику?

– Именно. И эта угроза не иллюзорна. Если не хочешь потерять и этого друга, советую тебе начать действовать. Времени у тебя не так много.

– И ты, разумеется, можешь мне рассказать, что именно надо делать?

– Именно. Я помогаю тебе с тех пор, как ты поступил на эту должность. Помогу и теперь. Тем более, что сейчас мне нужен койот, способный нарушить профессиональную этику. Я о тебе, если что.

– И что мне надо сделать?