Апокалипсис – книга надежды. Курс 12 уроков

Представляются, что все три толкования не являются противоположными, но взаимно дополняют и обогащают друг друга. Духовно-символический подход позволяет расширить перспективу, не ограничивая область толкования прошлым или будущим, и показать актуальность образов Откр 13 для множества исторических периодов. Однако вместе с этим духовно-символический подход ценен тем, что помогает понять всю относительность заявлений о том, что зверь полностью тождественен конкретному историческому лицу, будь это Нерон, Гитлер или Сталин. Действительно, отдельные черты зверя можно распознать в каждом из подобных исторических лиц и одновременно во всех сразу.

Другими словами, «зверь» является собирательным образом, объединяющим всех политических тиранов истории, но при этом превосходит любые конкретные исторические воплощения. Об этом свидетельствуют всеобъемлющие масштабы, описанные в Откр 13, – власть зверя простирается буквально на весь мир, ему поклоняется «всякое колено и народ, и язык и племя» (Откр 13:7). До сих пор такого в истории не происходило; христианские толкователи считают, что так произойдет в «последние времена» с тем человеком, которому удастся ввести в заблуждение большинство людей и попытаться дерзко занять в их душах место Сына Божия Иисуса Христа, по праву заслужив прозвище антихриста[324]. Исходя из духовно-символического подхода, можно представить, что все подобные правители «в сумме» дают апокалиптического зверя, зверь как бы складывается из всех них как из кусочков мозаики. В целом образ зверя раскрывает духовную сущность бесчеловечной власти.

Конкретно-историческое воплощение зверя во времена Иоанна – Римская империя

Но обратимся теперь к историческому толкованию, о котором уже упоминалось в предыдущих уроках. Говоря о «звере», Иоанн несомненно думал о некотором его историческом воплощении, которое он видел непосредственно своими глазами. В Римской империи I в. по Р. Х. действительно был организован культ правителя-императора, и государственные структуры начали требовать поклонения римским императорам как богам, при том что те часто оказывались весьма далеки от нравственных высот. Конечно, римскому «зверю» поклонялась не «вся земля» в буквальном смысле, но культ разрастался и достигал всех покоренных Римом областей Средиземноморья, огромных территорий.

В провинциях Малой Азии, где жили адресаты Апокалипсиса, императорский культ был обставлен с огромной пышностью и торжественностью, в храмах совершались «чудеса» с помощью техники – намек на это можно увидеть в говорящем «образе зверя»[325]. Зверь Откр 13 убивает верных Богу – и со времени Нерона вспыхивали локальные гонения на христиан, причем со времени Домициана отдельных христиан могли привлекать к суду за «безбожие», за отказ признать императора богом.

В уроке 1 мы говорили, что перед тогдашними христианами стоял актуальный вопрос: что делать, как воспринимать ситуацию? И повествование Откр 13, развивая образы до вселенских масштабов, выражает полную солидарность с теми, кто был убит или пострадал из-за отказа поклониться императору. Вопрос поклонения зверю затронут не только в 13-й главе, но и далее, в Откр 14:9–11, 15:2, 16:2, 19:20, 20:4, и везде Иоанн акцентирует тяжелые духовные последствия этого поклонения[326]. Апокалипсис призывает хранить совесть чистой и не вступать в компромисс с человекобожием. «Апокалипсис – пророческая трибуна, с которой Иоанн ниспровергает претензии императоров на абсолютную власть»[327].

Вопрос о значимости темы свидетельства мучеников для Апокалипсиса

Как и в Откр 11, убиенные зверем люди характеризуются словом μάρτυς-«свидетель», которое обрело значение «мученик». В нашем современном контексте мученичество кажется чем-то весьма далеким и не столь понятным – для кого-то мученики ассоциируются с проявлениями «слепого» фанатизма, для кого-то – с бессловесными жертвами того или иного «режима». Настал момент проанализировать: что мы можем понять о христианских мучениках на основе образов Апокалипсиса и почему в повествовании им уделено такое огромное внимание? Правда ли, что Апокалипсис видит в мучениках высшее выражение христианского «свидетельства», и почему? Нет ли здесь опасности смыслового «перекоса», когда в качестве примера прославляют смерть человека за веру, в то время как большинству людей, скорее, хочется понять, как строить жизнь по вере?[328]