Апокалипсис на Церере

Гость молча кивнул, но потом подумал и решил дать более развернутый ответ.

– Как я понимаю, нет. Группа должна была вернуться уже, но от них до сих пор нет известий. Вероятно, их перехватили подземники, информаторы сообщают, что возле места содержания пленников крутится множество гвардейцев президента.

Откинувшись на жесткую спинку пластикового стула, я с шумом втянул воздух и так же громко выпустил его из легких наружу. Гипервентиляция – первое дело при стрессах. Недаром роженицам повитухи все время повторяют – «дыши». Правда, они еще и про «тужься» упоминают, но ко мне такой совет неприменим.

Помогло. Три глубоких вдоха и столь же протяжных, до полного опустошения легких, выдоха помогли справиться с организмом, пошедшим вразнос от полученных известий.

– Идиоты, – сказал я, вернув утраченное спокойствие. – Боже, какие же вы идиоты.

Говорил я на русском, языка этого старший сын не мог знать, но смысл произнесенных слов понял по интонации и моему выражению лица. Я не видел смысла скрывать от него свое истинное отношение к происходящему.

– Согласен, – быстро отреагировал он. – Не стоило так торопиться. Нужно было все взвесить…

– Да при чем тут это, Жерар, – отмахнулся я. – Вы послали боевиков к воину. К человеку, которого с раннего детства готовили сражаться с демонами. С демонами, Жерар! С настоящими выходцами из ада, а не с исполнительными, но – ты уж меня прости за правду – туповатыми адептами. Он отреагировал соответственно. Ваши люди были мертвы с того момента, как попытались проявить в отношении него агрессию. Это точно не заслуга гвардейцев Фокса, я тебя уверяю, им осталось только с последствиями разбираться. Господи, я же просил, по-человечески просил отпустить меня к нему!

– Ты же понимаешь, что мы еще не вполне доверяем тебе…

– А теперь достаточно? Теперь, когда потеряли – сколько там бойцов вы отправили на заклание, четверых? – теперь вы доверяете мне достаточно?

Меня даже потряхивать начало, до того я завелся. Ну идиоты же! Ладно, недоверие – это естественно в сложившихся обстоятельствах. Но пытаться похитить стража силой после того, как я прямым текстом сказал, что это затея, обреченная на провал, – это уже за гранью здравого смысла!

Впрочем, тут на станции все в равной степени безумны. И корпы, и подземники, и внезапно обретенные «братья по вере». В воздухе что-то, раз они все с ума сходят, я, кажется, уже выдвигал такое предположение.

Вчера, когда альбигойцы собрались на Отцовский совет, попутно угробив ЭМ-импульсом моих единственных дронов, я и предположить не мог, что договорятся они до такого. И это я не про попытку похищения стража говорю, нет – хотя тоже бесит! Эти идиоты, прости Господи, решили начать войну! Николас, младший сын и лидер «военной» ветви секты, все-таки смог этого добиться.

Рассказал мне об этом Жерар. Тот самый старший сын, который сейчас стоял у входа и не знал, садиться ему для продолжения разговора или ретироваться за дверь, спасаясь от разъяренного пленника. Единственный сторонник взвешенного подхода к решению проблем среди «осознавших», как оказалось. А теперь еще и парламентер, видимо…

– Вы поможете нам? – спросил он вчера после совета. – Брат Николас утверждает, что твой друг может провести ритуал, который запретит демонам появляться на станции. Это правда?

– Да, – ответил я ему тогда, скривившись от слова «ритуал». – Стефан может это сделать. Я должен отправиться к нему прямо сейчас, вас он слушать не станет.

Но я и предположить не мог, что, выйдя за дверь, Жерар кивнет Николасу, а тот отправит своих людей за моим воспитанником. Чтобы попытаться – Творец милосердный! – взять его живым и заставить сотрудничать!

А теперь второе лицо секты «осознавших» стоял, мял рукава сутаны да тянулся пальцами к колоратке, словно белый, вырезанный из мягкого пластика воротничок мешал ему дышать. Он рассказывал, что час назад штурмовые отряды катаров вышли на «поверхность», атаковав сразу несколько корпораций демонопоклонников. Фактически развязав войну. Видимо, ожидая, что Стефана удастся притащить как раз к моменту победоносного завершения первой фазы военной операции, чтобы тот закрыл демонам путь.

Он еще много чего говорил, этот Жерар. Что «осознавшие» и так слишком долго ждали. Что искра, которой стало наше появление, упала на сухой мох. И откуда у него вообще взялись такие метафоры, если они тут никогда открытого огня не разводили, да еще таким устаревшим способом? Также старший сын утверждал, что планы вторжения были давно готовы, согласованы и многократно отработаны. Не хватало только уверенности, что на захваченные ими территории не придет десант из низших демонов. И я эту уверенность им подарил. Мы, в смысле.

Аббатство! Да младшему сыну оставалось только рукой махнуть, чтобы все завертелось!

– Ладно, Жерар. Я тебя услышал, хотя и не понимаю, зачем тебе приходить в камеру к пленнику, которому ты не доверяешь, и рассказывать все это, – произнес я после недолгого молчания. – Разве что затем, чтобы о чем-то попросить. Я прав?