Сестра пишет[66]
, что нет возможности оставаться в академии от пошлых выходок студентов, и просит узнать, можно ли слушать лекции в Париже. Кажется, будет можно. Да, еще об этом узнаю от m-eur Эмиля. М-eur Эмиль оказывается серьезным молодым человеком, а я-то прежде какую – к нему имела…Тотчас по приезде домой я хотела спать, легла, но не могла заснуть. Мысли были как-то смешаны, но мало-помалу они определились… Я вспомнила то, как оставляла Париж… Я думала, и какие-то надежды приходили в голову против воли, надежда уязвить, отмстить, или в ней было что другое… Сердце страдало и требовало своей доли, убеждая, льстя. О, как оно ныло, как вертелось! Я пошла гулять и очутилась на St. Denis и около St. André Des Artes. Бедное сердце, к чему лукавить? Возвратясь домой и придя в мою комнату, я тотчас заметила на полу пятно – след сожжения бумаги в день, как в последний раз видела его.
Париж мне кажется решительно отвратителен.
Вчера получила письмо от Ф[едора] М[ихайловича][67]
, он проигрался и просит прислать ему денег. У меня не было денег: я только что отдала все m-me Ми. Я решилась заложить часы и цепочку и об этом стала советоваться с Тум… Тот вызвался, чего у меня недостанет, просить у М., кроме того, обещал своих, которых у него было 50 фр. М-те М. дала все 300 фр. на месяц. С посылкой денег были некоторые хлопоты. Тум. рассказал мне, как их послать, и я отправилась, да по дороге немного запуталась, прихожу и встречаю – Алх[азова][68], это он пришел, чтобы растолковать мне, как послать. Этим дело не кончилось, нужно было зайти домой и идти опять. Я только что пришла, как на помощь является Т. В то время, когда я толковала поч[тмейстеру] об этом письме, в почтамт является молодой человек, который мне показался пох[ожим] на Баскова. Он стоял сзади меня. Я обер[нулась] и бросила на него быстрый взгляд. Я почти увер[ена], что это он, и загов[орила] с Ту. Он отошел и стал читать на стене уведомления. Уходя, я взглянула на него, хотя не так пристально, и знаю, что это был он. Он видел, зачем я приходила, и слышал г. Гомбург; видел также, что я посылала деньги и платила из моего кошелька, след[овательно], дело было собственно мое, а товар[ищ] только помогал мне.Сегодня за столом зашла речь о кафе. Кто-то сказал, что в Лондоне нет кафе и мужчины больше дома, что, конечно, приятно дамам. Дама заметила, что, может быть, дам[ам] веселее и приятнее без мужей; хозяин на это возразил, что только бесчестным дамам может быть это приятно. Потом он защищал каф[е] тем, что там можно видеть своих друзей и толковать о пол[итике]. Ан[гличанин], его защищая, сказал: Вот, напр., русские, они не нуждаются в каф[е], потому что не имеют пол[итического] чувства. Я хотела ему сказать, что он не знает ни русского народа, ни истории.
Неделю назад послала такое письмо С[альвадору]: «Я вынуждена вам писать, чтобы спросить вас, получили ли вы то письмо, которое я вам написала в конце августа месяца. Благодаря некоторым известным обстоятельствам я опасаюсь, не пропало ли оно. Я должна знать непременно, получено ли вами то письмо или нет, потому что я не хотела так оставаться, не пославши вам и не сказавши то, что хотела вам послать и сказать. Меня уверяют, что письма, которые посылают таким способом, каким я послала, обыкновенно не теряются, но такие доводы меня не успокаивают, я не хочу доводов, я хочу знать, получили ли вы его. Вы очень хорошо знаете, что это дело коммерческое, а не личное. Вы не ответили мне на первое письмо, ни на второе, на которое я вас и не просила мне отвечать.
Если вы мне не ответите на это письмо, я буду думать, что вы не получили письма, которое я послала вам в августе месяце, и я вам пошлю такое же другое письмо.
…К тебе есть от кого-то письмо. Пришло на днях и лежит у меня на столе…
Не получив никакого ответа на письмо мое, я послала С[альвадору]