Апостол Павел

Варвар: Хорошую ярмарку превращают в домашнюю кухню. Дай сюда кифару. Слушай, как надо создавать соответствующее настроение. Ах вчера, вчера, вчера мы всю ночку... Почему не танцуешь?

Женщина: Ушла от тебя.

Варвар: Как ушла? Куда?

Женщина: К нему.

Варвар: Но, нанял тебя я!

Апостол (Женщине): Сколько он тебе дал задатка?

Женщина (сложив три пальца): Вот что он мне дал.

Апостол: Верни ему полученный задаток, и дело с концом.

Женщина (Варвару): Вот. Держи.

Апостол: Сдачи не надо. И не приставай больше к ней. Она занята.

Возвращается к своему строению. Варвар, подняв камень, подошел сзади, прицеливаясь.

Варвар: А ты не думал, рыжий, что я могу тебя убить?

Апостол: Меня уже столько раз убивали, что я привык умирать каждый день.

Варвар: Давай поговорим, как муж с мужем.

Апостол: Увы. Всё. Время разговоров кончилось, настал час молитвы.

И снова восходит на скалу. Преклонив колени, слился со скалой, они стали единой каменной громадой. Поляна замерла.

Занавес

Часть вторая

Обитатели поляны озадаченно следят за тем, как Финикиец разбирает Апостольскую горку.

Варвар (рабу): Разбрасывай эти камни куда подальше. И чтобы ни этой кучи, ни духу его тут не было!

Скиф: Этакое чучело! Ни осанки, ни вида, ни голоса, но была в нем какая-то власть над людьми, над событиями. Над ним подшучивают, подсмеиваются, а он всё собирает камни и, глядишь, владеет, управляет.

Варвар: Апостолы — народ опасный.

Финикиец: Чем?

Варвар: Волнуют земную глубь, а когда земля волнуется, всё живое цепенеет.

Женщина: Зачем вы разрушаете его работу?

Варвар: Мы извергаем его из своей среды.

Женщина: Почему?

Варвар: Не наш человек.

Дак: Да с чего вы взяли, что мой брат — не наш человек?!

Варвар: У негонепомерно большая тень.

Еллин: И к тому же она всё время.

Женщина: Но это же прекрасно — человек, у которого растет тень!

Скиф (Еллину): Чем это можно объяснить?

Еллин: Думаю, устремлением в будущее.

Варвар: Как это понять?

Еллин: Очень редко, в миру появляются такие странники, которым больше суждено жить в будущем. И хотя они копошатся рядом, их тени уже пробивают века...

Отмолившись, Апостол спускается со скалы. Разрушенную горку принимает как должное и снова начинает ее собирать. Скиф ходит за ним по пятам, присматриваясь к его тени.

Скиф: Слушай, господин Апостол... А смог бы ты достать у Варвара кувшин вина для моей измученной души?

Апостол: Достать-то я достану, но будет ли это тебе по силам?

Скиф: Мне-то? Один всего кувшинчик? А подай его сюда.

Апостол: Не спеши, потому что, прежде чем дойти до тебя, кувшин простоит между мною и тобой.

Скиф: И для чего такая церемония?

Апостол: Чтобы поговорить.

Скиф: Иудеи обожают разговоры! А — не выдохнется?

Апостол: Прикроем горлышко.

Скиф: И куда ты его поставишь?

Апостол: Да хотя бы на эту каменную округлость. Ты по ту сторону, я по эту, а между нами — кувшин.

Скиф: Так. Удобно. К тому же, наслаждая свой слух, я смогу так, время от времени, по глотку?..

Апостол: Нет. Вино — отдельно, слова — отдельно.

Скиф: Гм! И сколько эта мука будет тянуться?

Апостол: Пока не выскажусь.

Скиф: О чем пойдет речь?

Апостол: О тебе.

Скиф: Чего удумал, паршивец! Но ты достань сначала вино!

Апостол: Достанем (Варвару). Налей кувшинчик.

Варвар: Как же. Бегу — разрываюсь.

Апостол (Скифу): Горячего, прохладненького?

Скиф: Лучше прохладненького, но, смотри, Варвар тебя не слушает!

Апостол: Белого, красного?

Скиф: Красное полезнее, но он же повернулся к нам непотребным местом!!

Апостол (копаясь в поясе): Ничего, развернуть его недолго.

Дак: У моего брата водится серебро!!

Еллин: Где ты видел иудея, так чтобы совсем уж без серебра!

Варвар (кланяясь): Добро пожаловать первому покупателю в царство виноградной лозы, ибо все великие, все святые истины лежат на дне кувшинчика.

Апостол (вручая ему монетку): Где лежат святые истины, мы уже знаем (взяв кувшин, поставил его на каменной округлости). Меч.

Скиф: Что — меч?

Апостол: Положи меч рядом с кувшинчиком.

Скиф: О разоружении разговора не было.

Апостол: Человек при мече плохо слышит того, у которого меча нет.