Апостол Павел. Биография

Свою лепту в стилистическое оформление текста могли внести и секретари, писавшие под диктовку автора, тогда как отсутствие или смена секретаря могли привести к изменениям в стиле посланий. Так, например, в шести посланиях (2 Кор., Флп., Кол., Флм., 1 и 2 Фес.) Тимофей фигурирует в качестве соавтора (то есть вероятного секретаря) Павла, тогда как в двух Посланиях к Тимофею он является адресатом. На этом основании один из исследователей выдвигает следующее предположение: «…некоторые отличия между пастырскими посланиями и другими посланиями Павла объясняются тем фактом, что пастырские послания написаны самим Павлом, в то время как большинство остальных посланий были написаны с большой долей участия, особенно со стороны Тимофея»[758]. Согласно другому предположению, тюремное заключение Павла оказало влияние на его стиль[759].

Как бы там ни было, представление о том, что один автор должен на протяжении всей своей литературной деятельности придерживаться одного и того же стиля, пользоваться одним и тем же словарем, является недопустимым упрощением.

Некоторые послания объявляются неподлинными по прямо противоположному признаку – стилистического или даже частичного текстуального сходства с подлинными посланиями Павла. Так, например, Послание к Ефесянам многие ученые считают ремейком (переделкой) Послания к Колоссянам, сделанным неким позднейшим автором, поскольку некоторые фразы этих посланий текстуально идентичны. Однако почему один и тот же автор не мог повторять одни и те же мысли в посланиях, адресованных разным церквам? «Не исключено, что Павел, по тогдашнему обыкновению, переписывал копию готового письма в отдельную записную книжку, чтобы потом иметь возможность справляться с текстом, сочиняя последующие послания», – отмечает по данному поводу Б. Мецгер[760].

Некоторые ученые усматривают серьезные идейные противоречия между подлинными и неподлинными, с их точки зрения, посланиями Павла. Так, например, известные своими крайне либеральными взглядами М. Борг и Дж. Д. Кроссан в совместном труде, посвященном Павлу, сравнивая то, что говорится на тему рабства в различных приписываемых ему посланиях, приходят к выводу о том, что существовало три Павла: радикал, консерватор и реакционер. Павел-радикал в Послании к Филимону требует от своего адресата принять обратно беглого раба Онисима, притом «принять его навсегда, не как уже раба, но выше раба, брата возлюбленного» (Флм. 15–16). Павел-консерватор в Посланиях к Колоссянам и Ефесянам призывает рабов повиноваться господам (Кол. 3:22-4:1; Еф. 6:5–9). Павел-реакционер в Послании к Титу предлагает ему увещевать рабов «повиноваться своим господам, угождать им во всем, не прекословить, не красть, но оказывать всю добрую верность» (Тит. 2:9-10). Только послания Павла-радикала, с точки зрения Борга и Кроссана, являются подлинными; послания Павла-консерватора он, вероятно, не писал, а послания Павла-реакционера точно не писал[761].

Такой подход основан на одностороннем и предвзятом отношении к «историческому Павлу», образ которого моделируется в соответствии со вкусами и предпочтениями ученых, в результате чего все, что не укладывается в этот образ, просто отсекается как неподлинное. Подобные же операции проделывались на протяжении двух с лишним столетий вокруг «исторического Иисуса», которого каждый из ученых фабриковал[762] по своему образу и подобию[763].

За «сфабрикованными Иисусами» неизбежно должны были последовать «сфабрикованные Павлы». И они, конечно же, воспоследовали – уже в XVIII–XIX веках. Таковых немало и в современной научной литературе по Новому Завету. Первым шагом к тому, чтобы создать Павла по своему вкусу, для ученого, задавшегося такой целью, является объявление неподлинными тех или иных его посланий. И первым шагом к тому, чтобы попытаться понять реального, а не выдуманного Павла, должно быть принятие всех приписываемых ему церковной традицией посланий в качестве подлинных.

Споры об авторстве Павловых посланий не утихают в современном научном сообществе. Иной раз выдвигаются весьма экстравагантные теории. Так, например, недавно было высказано предположение, что все послания Павла, включенные в корпус Нового Завета, представляют собой позднейшую переработку некоего изначального собрания его высказываний, существовавшего в виде небольших по размеру писем. Эта переработка была якобы сделана в «монастырях», где к оригинальным письмам Павла были добавлены изречения позднейших авторов, поскольку члены этих монашеских домов уверовали, что Иисус был Мессией, Которого Бог воскресил из мертвых[764]. Об абсурдности этой версии свидетельствует хотя бы тот факт, что монастыри появились не ранее IV века, тогда как собрание посланий Павла в том виде, в каком оно дошло до нас, было известно уже во II веке, когда о нем упоминал Ириней Лионский.