Апостол

"Но Христос воскрес из мертвых, первенец из умерших!" — радостная уверенность звучит в словах Павла: коринфяне знали его последовательность и честность, его умение тщательно проверять всякое свидетельство. Они знали, что нет большего ненавистника обмана, чем Павел, живший в постоянном сознании присутствия всевидящего Бога, Павел, научивший их новым принципам нравственности и честности. Он не распространял приятную, легко понятную ложь, говоря, что только Дух Христов пережил распятие. Нет, Павел верил, что Иисус, убиенный, снова, во плоти взошел на твердь земную.

И Павел задает неизбежный следующий вопрос: "Как мертвые воскресают? Что происходит с ними?" Он отвергает слишком материалистическое предположение о том, что плоть — мясо, кровь и кости — входит в Царство Небесное. "Глупец!" — сказал бы он любому, выдвинувшему подобную идею. Вместо этого Павел развивает мысль о непрерывном преобразовании, сравнивая этот процесс с растением, развивающимся из семени. "И когда ты сеешь, то сеешь не тело будущее, но голое зерно, какое случится, пшеничное или другое какое"; "То, что ты сеешь, не оживет, если не умрет";., "так и при воскресении мертвых: сеется в тлении, воскресает в нетлении. Сеется в уничижении, воскресает в славе; сеется в немощи, восстает в силе; сеется тело душевное, воскресает тело духовное… будем носить и образ небесного…" Павел вдохновляется грядущей славой и диктует еще один замечательный отрывок, заключение, после которого остаются только практические замечания и пожелания:

"Говорю вам тайну — не все мы умрем, но все изменимся — вдруг, во мгновение ока, при последней трубе; ибо вострубит, и мертвые воскреснут нетленными, а мы изменимся… Когда же тленное сие облечется в нетление и смертное облечется в бессмертие, тогда сбудется слово написанное: "поглощена смерть победою". "Смерть! где твое жало? Ад! где твоя победа?" "Жало же смерти — грех, а сила греха — закон. Благодарение Богу, даровавшему нам победу Господом нашим Иисусом Христом! Итак, братия мои возлюбленные, будьте тверды, непоколебимы, всегда преуспевайте в деле Господнем, зная, что труд ваш не тщетен пред Господом".

В следующие несколько месяцев Павлу самому остро необходимы были поддержка и участие.

Гроза разразилась. В конце 54 — начале 55 года на Павла обрушились многочисленные бедствия. Он предполагал оставаться в Эфесе до весны и воспользоваться прекрасной возможностью проповедовать Слово Божие во время языческого празденства. Предстояло много работы — большое количество язычников, разочарованных и испуганных убийством Силана, искало духовного убежища. Затем Павел намеревался отправиться в Македонию. Написав в Коринф, он решил не посещать коринфян сразу же, а придти к ним из Македонии. Но все его планы были нарушены. В его жизни начался кризис, и такой жестокий, что даже привыкший к страданиям Павел пошатнулся: "Не хотим оставить вас, братия, в неведении о скорби нашей, бывшей с нами в Асии".

"Мы отягчены были чрезмерно и сверх силы, так что не надеялись остаться в живых". Павел убеждает нас, что произошло нечто очень серьезное, но что именно, мы никогда не узнаем в точности. Возможно, его арестовали и жестоко бичевали, может быть, пытали — убийцы Силана правили Асией самоуправно. Брошенный в темницу, Павел, скорее всего, тяжело заболел — дало себя знать "жало в плоти". Память об этом испытании осталась надолго.

Более того, ему пришлось пройти через умственную и духовную пытку. Подробности этого злоключения нам неизвестны, но в общих чертах восстановить картину можно. Эфес был средоточием чародейства и колдовства. Ни одна современная теория не может опровергнуть того факта, что колдуны умели и умеют наводить порчу. Каждый, кто знает хоть что-нибудь о таинственной силе "злых духов" диких племен или наблюдал приводящие ум в замешательство "опыты" западных спиритов, не сможет отрицать, самого существования сил зла, которые, вероятно, и нанесли урон здоровью Павла. Повидимому, Павел имеет ввиду такие силы, когда он говорит в своем послании, что "ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее… не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем".

Были ли причиной болезни Павла чародейства или телесные наказания, в точности неизвестно, но не подлежит сомнению, что душа его перенесла духовные муки, чуть не сломившие его. Его чувствительная натура, натура гения, воспринимала и физическое, и духовное страдание по сравнению с обычными людьми с гораздо большей остротой. Он страдал, но не бежал от страданий; его оскорбляли и унижали, но он никогда не мстил и не хотел мстить; возмущался он только проступками тех, кого он уже приобрел для Христа: "Кто изнемогает, с кем бы я не изнемогал? Кто соблазняется, за кого бы я не воспламенялся?" В тесноте и духоте эфесской темницы Павел не знал покоя: проблемы коринфян, силы зла, бесконечная власть и бесконечное количество ненавидящих Христа не давали ему уснуть.

Подавленность росла, — казалось, Павел вступал в духовную ночь и потерял волю.