Апрельское озеро

Тьма, расступившаяся перед светом, открыла девушке пустой коридор, идентичный тому, который остался позади. Судя по всему, когда-то он был единым. Пол под ногами скрипел, в основном был покрыт пылью, а по углам и вовсе лежали разорванные потемневшие бумаги и газеты. Здесь пахло сыростью и пылью, Элисон даже успела довольно громко чихнуть. Сэм остался смирно сидеть около часов, и Элисон двинулась вперёд в одиночестве.

Все двери были заколочены деревянными балками, крест-накрест, сам же коридор заканчивался узкой лестницей, ведшей наверх, к донжону. Элисон не решилась взойти на прогнившие ступени; девушка перегнулась через перила, тянувшиеся вдоль коридора, и, как и ожидала, увидела на первом этаже сущий бардак: старая перебитая мебель, бывшая когда-то довольно ценной, валялась тут и там; прогнившие ковры лежали на полу, покрытому слоем пыли; где-то среди мусора девушка даже разглядела разбитую люстру.

Элисон прислушалась и осмотрелась вновь; здесь было жутко, но тихо и мирно. Девушка нахмурилась; она ожидала найти здесь кого-то, а не запертые двери и полуразвалившийся донжон. Внезапно скрипнувшая половица позади неё заставила Элисон обернутся. Она повернулась так резко, что пламя свечи в подсвечнике тут же потухло. Элисон громко задышала, прижалась к стене коридора и замерла. Скрип раздался вновь, на этот раз она точно поняла, что источник звука за стеной. В одной из запертых комнат. Темнота нагоняла страх, правда паники Элисон не испытывала, свято теперь заверяя себя, что кроме неё здесь никого нет.

Но, всё ещё движимая любопытством, девушка прошла вдоль стены со спальнями, прислушиваясь к каждому шороху. Одна из дверей всё-таки ‘обратила на себя внимание’: из-под неё в коридор вливался лунный свет, а доски были прибиты прямо на ней, а не удерживали вместе с косяками. За этой дверью был кто-то или что-то, и всё сходилось: зловещее окно располагалось как раз в этой комнате.

Прошла минута, затем вторая, а Элисон показалось, будто она стоит здесь уже вечность; она успела мысленно взвесить все «за» и «против». И хотя последних было гораздо больше, девушка решилась. Она медленно подошла к резной деревянной двери, встала прямо перед ней и тяжело вздохнула. Потянув за округлую металлическую ручку, Элисон сглотнула и тихонько приоткрыла дверь.

Небольшую комнатку, к счастью, полностью озарял лунный свет. Элисон поразилась её чистоте и убранству: вычищенные напольные ковры; длинные шторы на окнах были выглажены и висели ровно; мебель просто пестрила новизной, и пахло здесь приятно, совсем не как в коридоре. Но стоило Элисон бросить быстрый взгляд на узкую постель, стоявшую у стены... Под тонким, вздувшимся покрывалом пошевелился некто или же нечто; сама того не осознавая, Элисон сделала шаг к кровати, дабы поближе рассмотреть лежавший на ней объект. Волнение смешалось с азартом и бушевало в ней целым ураганом; девушка протянула дрожащую руку, стремясь приподнять простынь, которая вздымалась от движений неизвестного.

Но прежде, чем Элисон сдёрнула его, из-под покрывала высунулась чья-то миниатюрная рука с длинными, обтянутыми бледной тонкой кожей пальцами. Страх, наконец, дал о себе знать: Элисон вскрикнула и, чуть не споткнувшись о ковёр, развернулась и бросилась бежать прочь, оставив дверь открытой. Она сломя голову промчалась по коридору, шмыгнула в дыру в стене, успев зацепиться за торчащий где-то гвоздь и разодрать себе кожу на бедре. Сэм, лежавший у напольных часов, вскочил и ринулся за ней.

Лишь добравшись до своей спальни Элисон смогла осознать, что всё ещё дышит, хоть и сбивчиво, тяжело. Мысли в голове путались, а ужас клокотал в душе, что ей казалось, будто её сердце вот-вот вырвется из груди. Девушка села на постели, дрожа как в ознобе и обнимая себя похолодевшими руками. Сэм, поскуливая, запрыгнул на кровать и, уткнувшись мокрым носом Элисон в бок, лёг рядом.

Первая здравая мысль, пришедшая девушке на ум, теперь была о том, что все ей врали. Все улыбались и врали ей в лицо. И она не сошла с ума, кто-то ещё жил в доме, и этого кого-то скрывали от посторонних глаз. И как отец мог отдать её таким людям, думала Элисон, машинально гладя прильнувшего к ней пса.

Одно она уяснила для себя, что больше не станет всё это терпеть. Странный дом, ещё более странных его жителей, ненормального мужа, который, скорее всего, обязательно вернётся и не оставит её в покое... В эту ночь она так и не заснула, зато приняла, как ей казалось, единственное правильное решение.

***

Стамбул, Турция

24 июля 1819

Алекс с нескрываемым отвращением стал разворачивать присланный ему конверт. Он ненавидел напоминания о доме, а уж тем более ненавидел письма от «приживалки» Томаса, с которым был вынужден общаться. Старик прислал ему очередное письмо с новостями, которых, как таковых, обычно не наблюдалось. Но сегодняшнее отличалось от других. В нём Алекс вычитал весьма интересную историю, и по прочтению самой занимательной части не мог перестать улыбаться.