Арабская империя

Муса ибн Нусайр в прошлом был замешан в дело о растрате в Басре и лишился своей должности. Своим назначением на пост наместника Северной Африки он, вероятно, был обязан влиянию Абд ал-Азиза, наместника Египта и брата халифа Абд ал-Малика. Однако он проявил себя как способный и деятельный чиновник. При нем был впервые установлен прочный арабский контроль над территорией, на западе доходившей до самой Атлантики. Лишь город Сеута под управлением византийского наместника Юлиана устоял перед всеми попытками завладеть им. Теоретически Сеута являлась византийской колонией, но империя была слишком слаба и далека, чтобы оказать ей хоть какую-то помощь. Юлиан, владевший поместьями в Южной Испании, очевидно, был на короткой ноге с прежним королем Витицей, на дочери которого, возможно, был женат. Однако и он, и сыновья Витицы, видимо, скрывали свою неприязнь к Родериху. По преданию, дочь Юлиана (которая могла приходиться племянницей сыновьям Витицы, если жена Юлиана и впрямь была дочерью покойного короля) находилась при дворе короля Родериха, который, будучи поражен ее красотой, соблазнил ее.

Какова бы ни была причина, Юлиан, который прежде энергично отражал арабский натиск на Сеуту, неожиданно вступил в переписку с Мусой ибн Нусайром и предложил тому вторгнуться вдвоем в Испанию, обещая дать суда для переправы мусульман через пролив. Муса сообщил об этих заигрываниях Валиду, но халиф с сомнением ответил, что это предприятие выглядит слишком опасным. Однако он санкционировал разведку боем.

В результате в июле 710 г. Муса откомандировал в Испанию подразделение из четырехсот человек и сотни лошадей на кораблях, предоставленных Юлианом. Отряд высадился у Альхесираса, разграбил близлежащие деревни и вернулся в Африку. Воодушевленный успехом этого набега, Муса ибн Нусайр в апреле 711 г. отправил в Испанию семь тысяч воинов под командованием своего берберского вольноотпущенника Тарика ибн Зийяда. Большая часть этого войска состояла из беребров. Арабам понадобилось шестьдесят лет, чтобы завоевать Северную Африку, и теперь наконец все берберы были покорены и исповедовали ислам. Но как долго мог оставаться в послушании столь воинственный народ? Возможно ли, что Муса ибн Нусайр рассматривал набеги на Испанию лишь как удачный выход для воинственной энергии берберов, а не как возможность присоединить к империи новую обширную территорию? По крайней мере, такое предположение может объяснить, почему экспедиционный корпус состоял из такого количества берберов и, что еще поразительнее, был поставлен под командование берберского военачальника.

Тарик основал свою базу на скале Гибралтар, которая с тех пор получила название Джеб ал-Тарик, или гора Тарика. Муса направил вдогонку первой экспедиции еще пять тысяч человек, доведя общее число арабского контингента до двенадцати тысяч. Тем временем король Родерих мобилизовал свою армию и выступил на юг, чтобы дать отпор захватчикам. Две армии встретились у Вади ал-Бекки, в нескольких милях к востоку от Кадиса[54].

Утверждают, что у Родериха было двадцать пять тысяч воинов против двенадцати тысяч Тарика, но на подобные цифры не следует особенно полагаться. Не зная, видимо, о предательстве двоих сыновей Витицы, он поставил под их командование два крыла своей армии. Не успела начаться битва, как два готских крыла покинули поле боя. Центр, которым командовал сам Родерих, оказал более продолжительное сопротивление, но в конце концов был разгромлен. Родериха с тех пор никто не видел, и, вероятно, он был убит, хотя его тело так и не опознали среди множества павших. Готская армия была практически уничтожена.

Самое правдоподобное объяснение предательства Юлиана и сыновей Витицы заключается в том, что они видели в экспедиции Тарика простой набег. Как станет ясно, можно с уверенностью предположить, что именно такими и были распоряжения, полученные Тариком от Мусы, который вполне мог сообщить Юлиану, что намечается лишь набег. Однако в тот июльский день 711 г. Тарик стал орудием судьбы. Видя полный разгром готской армии, он принял историческое решение идти вперед. Более того, выслав отряды на захват Кордовы, Архидоны и Эльвиры, он решил идти прямо на Толедо, столицу готов.

Если Тарик действительно располагал только двенадцатью тысячами воинов, отряды, направленные им в три этих города, могли насчитывать хотя бы по две тысячи человек, и при этом надо учесть, что в битве было потеряно не менее тысячи человек. В результате в его головном отряде должно было остаться, самое большее, порядка девяти тысяч воинов. С этими небольшими силами он двинулся маршем в самое сердце готского королевства за двести пятьдесят миль через гряды неведомых гор.