Арабские звезды сияют ярче

В машине Оксана ждала, что он расскажет, о чем удалось поговорить с Сурией, но муж крутил руль с каким-то фанатизмом на лице и молчал. Последнее время в их семье восстановилась прежняя атмосфера, конечно, не так чтобы очень, впрочем, пока сойдет, близких отношений нет, это тоже можно пережить. Поэтому Оксана, не до конца переварив измену, все же сумела скрутить свое тяжко заболевшее самолюбие и налаживала мир. Вот и сейчас удобный момент поинтересоваться делами мужа:

– Ты переговорил с Сурией?

– Конечно, – ответил Арсений, не отрывая взгляда от дороги и не ставя в известность жену о результате переговоров.

– Ну, расскажи, расскажи… Вы так долго беседовали, я переволновалась. Но и порадовалась, ведь Сурия столько внимания не уделила никому. Она что-нибудь пообещала? Ну, хотя бы намекнула?

– А с какой радости она должна мне что-то обещать? – разозлился Арсений, потому что вопросы жены его достали. – Пойми, это совсем другой уровень, если ты забыла – царский уровень помноженный на восточный менталитет. Они слушают, кивают, а нам чудится, эти господа-принцы согласны и нас сделать принцами. Мы им не ровня, это надо твердо усвоить и держать благоразумную дистанцию, чтобы не казаться в их глазах заискивающим быдлом.

Оксана не дурочка, поняла, что диалог у мужа не сложился, может быть, Сурия оскорбила высокомерием, когда Арсений заговорил о делах, оттого он и раздражен. Она решила утешить его, дать понять, что на все выпады надо смотреть проще:

– Ай, дорогой мой, уровень у всех нас одинаков, все мы человеки, воспитание только разное…

– Ты как всегда заблуждаешься, – не дал он ей возможности красиво пофилософствовать. – Выходи.

Приоткрыв дверцу и ступив одной ногой на асфальт, Оксана заметила, что Арсений не собирается выходить, она обернулась:

– А ты?

– Я обещал отвезти домой знакомых.

Как будто в городе нет таксопарков! Ее захлестнула волна горечи, обиды, несправедливости, абсолютно машинально она вышла из машины. Муж тут же рванул прочь, от него остался лишь запах выхлопных газов, конечно, она знаете, к кому он помчался. Оксана села на скамейку… нет, она не страдала, на этот раз – нет. А просто повторила одно слово той женщины, пахнущей пирожками и ванилью, на коленях которой она оплакивала себя:

– Скотина.

Они обе такие разные, а ситуации у них одинаковые.

Этот вечер затянулся и в кабинете Павла

Блуждали в четырех соснах и не могли выти из этого лесочка. Итак, точка отсчета – Богдана, она приехала в город, потому что (если верить ей) хочет вывести на чистую воду группу преступников. Что ж, благородная задача. А со следствием плотно работать не желает. Могла Богдана убить Нютку?

– Могла, могла, – заверил Женя, махнув рукой.

– Кража многолетнего труда, – подал голос Феликс, – а сюда входят и моральные затраты, наглость Нютки… Могла.

– А что против этой версии? – спросил Павел.

– В Богдане есть стержень, сила, – заявил Вениамин. – Люди, которые идут долго и трудно к своей цели, не станут разменивать цель на сиюминутный порыв.

– Такие же сильные натуры способны убрать с дороги всякую шушеру, – возразил ему Феликс. – Что такое Нютка? Опустившаяся алкота, ничтожество, которое загнало ее сестру в гроб.

– Логично, – согласился Павел. – Но это все одни эмоции, нам нужны улики. Их нет. И дело же не только в Нютке. Ну, поехала Богдана в тетке в деревню… Кстати, друзья мои, а ведь Нютку нашли за городом, как раз по пути в деревню.

Факт выпустили, хотя он ничего не меняет, кроме того, что, по всей видимости, Нютка ехала с убийцей в одной машине – вряд ли они отправились прогуляться пешком до деревни. По дороге остановились и… это были последние минуты в жизни Нютки.

– Ехать она могла с Богданой, – ввернул Женя.

– И с Оксаной, – сказал Вениамин. – Почему нет? При всех «но» у них были доверительные отношения. И с ее мужем могла ехать.

– Сразу ищем, что работает против версий, – напомнил Павел.

А против много чего. Мерзавку следовало пришить Масловым давно, они этого не сделали. Против и то, что пара суперблагополучная. У обоих бизнес, не зависящий друг от друга, они самодостаточны. В их власти расправиться с Нюткой, не прибегая к радикальным методам, например, сдать ее в дурдом и надолго. С другой стороны…

– Неизвестно происхождение их денег, – нашел контраргумент Павел. – К тому же из всех фигурантов Оксана была вхожа в дом Орлика…

– А мне он сказал, – вскинулся Женя, – что она раз в год его навещает. Соврал ведь. Алина показала, что Маслова приходила к нему не раз в год, чаще.

– Понимаешь, Жека, – снова подал голос Вениамин, – если бы это она утверждала, что навещает доцента раз в год, то тут было бы уместно подозревать: пытается отмазаться от ответственности. Но Маслова не отказывается от дружбы с Орликом, даже позвонила ему и предупредила, что он на крючке у следователя.

– А зачем же он мне солгал?

– Да черт его знает, – пожал плечами Вениамин. – На всякий случай.

– Ох, и темные они все лошадки, – сделал заключение Женя.