Арабский халифат. Золотой век ислама

Теперь, однако, сирийцы, которые до той поры вели себя довольно пассивно, наконец пришли в гнев из-за столь чудовищного истребления своей прежней династии, причем кайситы не меньше, чем кальбиты. Кайситы восстали преимущественно в Киннесрине; во главе встал их самый выдающийся представитель Абуль-Вард Маджзаа ибн Кавсар, внук Зуфара ибн аль-Хариса, и к ним присоединились тадморские кальбиты и химсские арабы. На их сторону встал Абу Мухаммед – Суфьянид, освобожденный Марваном, и Абуль-Вард признал его законным наследником халифата. Однако Абдуллах ибн Али нанес повстанцам поражение повстанцам под Мардж-аль-Ахрамом в окрестностях Киннесрина и рассеял их в конце 133 года[290], то есть в конце июля 751 года, и Абуль-Вард погиб вместе с 500 своими сородичами. Суфьянид бежал со своими кальбитами сначала в Тадмор, потом скитался беглецом по Хиджазу и наконец, при втором Аббасиде Абу Джафаре аль-Мансуре, был схвачен и предан смерти. Примечательно, как сирийцы обратились от правящих Марванидов к павшим Суфьянидам, ибо Абу Мухаммеду следовало благодарить не личные качества за то положение, которое он так быстро приобрел после убийства аль-Валида II, а скорее то обстоятельство, что он происходил не от Марвана I и Абдул-Малика, а от Муавии и Язида I. Также он был известен не под собственным именем, а под именем своего дома, поскольку его называли просто ас-Суфьяни. Его значение не померкло с его смертью, оно даже возросло. Сначала он стал мессией сирийцев, с чьим вторым пришествием они связывали свои политические надежды, а в конце концов предтечей Антихриста, так как их противники одерживали верх. Дом Омейядов пережил свое падение как призрак исламской эсхатологии.

Аббасиды назвали свое правление Даула, то есть новая эра[291]. Произошедшая тогда революция поистине была подобна чуду.

С Омейядами и сирийцы оказались оттеснены на второй план. Они предоставили ненавистного Марвана II его участи и не предприняли своевременных действий против Аббасидов и после этого уже не могли изменить хода вещей; черные победили, а белые потеряли короля. Конечно, они сохранили симпатии к прежней династии[292] и даже проявляли ее на практике, но их усилия были напрасны, поскольку у них отсутствовала организация. Слишком поздно они осознали тот факт, что на самом деле речь шла о них самих и что они сами оказались среди пострадавших. Центр правительства был перенесен из Дамаска в Куфу, а потом в Багдад. Сирия потеряла гегемонию. Ирак освободился от ярма иноземного правления, которое он сотню лет тщетно пытался сбросить, и, казалось, снова приобрел власть, принадлежавшую ему во времена Али. Аббасиды открыто показали политическую тенденцию быть иракцами и антисирийцами.

Но в то же время с правлением арабов, которые опирались на Омейядов и сирийцев, было решительно покончено. Прежняя родина арабов стала настолько варварским местом, что туда уже нельзя было безопасно совершать паломничество. Арабские племена уже не были основой теократии, они полностью утратили свои привилегии. Мавали получили освобождение, различия между арабами и мусульманами-неарабами исчезло. Свергнутый со своего исключительного положения, которое изначально опиралось на закон войны, арабизм перешел в мирную гражданскую сферу и стал международным культом, участие в котором принимали все мусульмане. Основополагающей частью культа была религия, и арабская религия не разрушилась с арабским народом, но продолжала наращивать силу. Арабский язык оставался языком ислама и поглотил языки важнейших христианских народов в Передней Азии и Африке. Вместе с наукой и литературой он, казалось, проник даже к иранцам, но поэзия сохранила родную речь и вернула ее на почетное место.

В действительности мавали получили перевес над арабами не вообще, а только в одном пункте. Хорасанцы помогли Аббасидам одержать победу и вместе с ними получили долю в добыче, став в каком-то смысле наследниками сирийцев, хотя находились в ином отношении к правительству. Их называли шиитами (партией), ансарами (помощниками) или абнитами (сыновьями) Даулы. В их руках находилась внешняя власть, они были организованы на военный манер. Они занимали высшие посты, их начальники (кувад) получили возможность играть роль высокопоставленных вельмож. Они образовывали постоянную армию халифа, и он жил среди нее. Багдад фактически был основан не как столица империи, а как лагерь хорасанцев подальше от Куфы, в котором хотел жить халиф. Но в этом лагере они поддерживали общение со своей родиной, и то главенствующее положение в партии и армии, которое они получили на службе у Аббасидов, распространилось на их народ и провинцию – Иранский Восток. Под видом международного ислама иранизм одержал победу над арабами.