Арарат

— Но если не удастся вылечить Аллочку… Погоди, я слышу какой-то шум… Ой, я боюсь за тебя, Асканаз Аракелович!

Асканаз насторожился. Послышался негромкий стук в оконце. Асканаз повернулся к Оксане и спокойно сказал:

— Это сигналят мне. Итак, никому не рассказывай о нашей встрече.

Своим условным стуком Остужко давал знать Асканазу, что надо торопиться.

— Ты ждешь кого-нибудь ночью, Оксана? — спросил Асканаз.

— О, боже мой, кого же мне ждать? Я с ужасом думаю о том, что могут ворваться опять фашисты! Слышишь, кто-то царапается в дверь… быть может, Василий Власович?

— А ну, спроси, кто там?

Оксана колеблющимися шагами подошла к двери, прислушалась.

— Оксана, милая, открой… это я… — послышался тихий шепот из-за двери.

Лицо Оксаны выразило одновременно и радость и страх… Одной рукой она схватилась за Асканаза, словно для того, чтобы удержаться на ногах, а другой повернула ключ в замке.

В комнату проскользнула худенькая девушка в насквозь промокшей одежде. Она с плачем кинулась в объятия Оксаны. Лицо девушки было бледно, глаза ввалились. Но Асканаз все же узнал ее, и голос его дрогнул от жалости:

— Марфуша, ты?!

— Спасите меня, Асканаз Аракелович, — с плачем проговорила Марфуша. — Я с семью девушками сегодня бежала от  н и х, — узнали мы, что утром хотят нас в Германию угнать. Может, уже ищут нас!.. Мне нельзя здесь долго оставаться, я и Оксану под беду подведу. Берегитесь и вы, как бы и вас не захватили! Ах, сколько нам пришлось вынести!.. — и Марфуша не могла сдержать рыданий.

Асканаз, оставив Марфушу у Оксаны, вышел на улицу. Тотчас от стены дома отделилась тень и подошла к нему. Это был Остужко.

— Скоро выйду. Тут с девушкой одной беда… — сказал ему Асканаз.

— Хотя документы у нас в порядке, но лучше поторопиться, товарищ комиссар.

— А если придется возвращаться втроем?

— Рискованно, товарищ комиссар. Пусть этот третий переждет где-нибудь до завтра.

Остужко не досказал своей мысли. Разведчик думал о том, что отвечает за безопасность комиссара и не имеет права подвергать риску его жизнь.

Молча кивнув ему, Асканаз вернулся в комнату. Оксана уговаривала Марфушу что-нибудь поесть. Но та не соглашалась, хотя и была голодна. Подойдя на цыпочках к детям, спавшим крепким сном, она осторожно поцеловала их, потом направилась к двери, но остановилась и снова жалобно заговорила:

— Бога ради, помогите мне, Асканаз Аракелович! Я не могу больше видеть этого Шульца, я не хочу ехать в Германию! Ведь вы же партизан, не правда ли? Так помогите мне! Оксана, проси и ты за меня…

— Значит, ты твердо решила бежать, Марфуша? — спросил он.

— Ой, не могу я оставаться у них! И Оксану не хочу подводить… Что же мне делать? Посоветуйте мне.

— Они обязательно кинутся искать тебя и остальных! — подтвердил Асканаз. — И для Оксаны нехорошо, если тебя застанут здесь. А ну, Оксана, подумаем, где можно до завтра спрятать Марфушу?

Оксана и Марфуша задумались. И вдруг Марфуша встрепенулась, на лице ее мелькнула улыбка.

— А что, если пойти к бабке Агриппине, Оксана?

— Ну что ж, и живет-то она недалеко. На этой же улице.

— Вот, вот! Она совсем одинокая. Вряд ли кто заподозрит семидесятилетнюю старушку.

— Правильно! — воскликнула Оксана. — Вчера только я заглядывала к ней. Она немного туга на ухо, а перед фашистами притворяется вовсе глухой. И знаешь, что она мне сказала? Говорит: «Когда спать ложусь, никогда двери не запираю: если тихонько постучатся, не услышу, а может, постучатся такие, которым не с руки будет громко стучать». Она о тебе спрашивала, и я все ей рассказала. Иди прямо к ней! А завтра… раз Асканаз Аракелович обещает, значит исполнит.

Марфуша испытующе взглянула на Асканаза и, словно прочитав подтверждение в его глазах, с облегчением сказала:

— Ну и хорошо. Я уж не стану задерживаться.

Она выбежала на улицу. Асканаз вышел вслед за ней и шепнул Остужко несколько слов; разведчик молча последовал за Марфушей.

— Тебе пора уходить, да? — спросила Оксана. — Бога ради, будь осторожней! А завтра приходи: Алла обязательно свяжется со мной, тем более после истории с Марфушей. Ей все становится известно, и она не оставит меня в беде…

— Приду непременно! — заверил Асканаз. — Зайду даже днем, если удастся.

— Да, но… Понимаешь, и хочется мне, очень хочется, чтобы ты пришел, и страшно. Ты понимаешь меня, не правда ли?.. А утром я выберу удобную минутку и зайду проведать Марфушу. Как будет хорошо, если вам удастся спасти ее! А вот мне нельзя с вами, я не могу бросить детей…

В голосе Оксаны опять зазвучали слезы, но она сделала усилие над собой.

— Ну, Оксана Мартыновна, пора нам распрощаться с тобой, — до завтра! Прошу тебя, будь осторожна, в особенности с этим Василием Власовичем!

— Но ведь ночью  о н и  запрещают выходить, как же ты?.. — вдруг с испугом спросила Оксана.

— Это все предусмотрено, — успокоил ее Асканаз, не вдаваясь в подробности.

Выйдя на улицу, Асканаз нашел Остужко в приподнятом настроении. Марфуша благополучно добралась до домика старой Агриппины. Несмотря на спешку, ловкий разведчик, очевидно, успел перемолвиться словцом с молодой беглянкой.