"Аратта". Компиляция. Книги 1-7 (СИ)

— Прочитал в Ясна-Веде, священной книге арьев! В самых полных, самых древних ее списках, что хранятся лишь в главном храме Исвархи в Лазурном дворце… Вход туда дозволен только жрецам высших посвящений. Спросишь, как я туда попадал? Был такой жрец, Тулум… Впрочем, почему был? Он жив и сейчас. Наверно, постарел, облысел, стал еще важнее, чем раньше, — он нынче верховный жрец Аратты… А когда-то мы были с ним так дружны! Он-то потом говорил, что нарочно старался подобраться ко мне поближе, чтобы выведать мои намерения… Но я помню: Тулум был, как все мы, околдован открывшимся ему знанием… Тем, что арьи забыли, а я им напомнил!

Кирья внимательно слушала — впрочем, понимала не слишком много.

— Но если арьи забыли свое прошлое, как тебе удалось его узнать?

— О, я же сурья! Сурьи помнят очень многое. Мы были первыми, кого встретили арьи, — тогда они еще не прятались за божественностью и щедро делились знаниями. Кроме того, в степях Солнечного Раската два известных лунных кочевья. Про одно из них мы знаем, но туда просто так не войти. А второе открыли еще в древние времена, и сурьи при этом присутствовали…

— И что за диво там скрывалось? — с горящими глазами спросила Кирья.

— Колесница для езды по небу.

— Ух! А где она сейчас?

— На ней улетел один из первых царей древних арьев. Он хотел привести воды в засушливые земли Аратты. Сказал, не вернусь, пока не найду источник вод! Ну и не вернулся. Хотя… судя по тому, что сейчас творится на севере Бьярмы, мог и найти…

— Небесные колесницы, волшебные гусли! — зачарованно повторила Кирья. — Но скажи, учитель, неужели эти сокровища древних ищем только мы с тобой?

— Мне нравятся твои вопросы! — усмехнулся гусляр. — Конечно нет! Тулум был бы дураком, если бы сейчас не бросил все силы на поиски этих тайных храмов. И кстати, у него тоже есть отпрыск перворожденных… Я даже знаю, что именно они могут искать. В главном храме Белазоры много веков хранится кольцо лучника…

Глава 19. Снежный зверь

Месяц плыл в ясном небе, синие тени от сосен расчертили снег. Время перевалило за полночь, а Зарни все не приказывал остановиться. Первое время Кирья и прочие шагали с опаской, напрягаясь от каждого шороха или треска. Но лес как вымер. Не только чудищ с Изнанки — даже и обычных звериных следов не было видно.

Наконец, когда закончились с детства знакомые Кирье лесистые холмы и пошли поросшие ивняком овраги, путешественники устроили привал.

— Господин, — обратился к Зарни один из дривов, — надо ли ставить сторожей?

— Вот чудной вопрос! — удивился гусляр. — Разве я велел вам не спать ночью? Чтобы завтра вы сонные уронили меня на какой-нибудь кочке? Или вы перестали верить, что мое искусство защищает вас?

— Как же нам не верить? — всплеснул руками дрив. — Если б мы не верили, неужто пошли бы с тобой во владения нежити? Но ты устал, мы же видим. Тебе надо выспаться…

— И вы боитесь, что я просплю всю нежить? — рассмеялся Зарни.

— Мы за Кромкой, господин, — ответил другой слуга. — Здешних чудищ не видно, но они не спят. Мы уверены, что они следят за нами от самой реки.

— Чудища из-за Кромки боятся холода, — вставила слово Кирья. — Вот помню…

Но дривы едва взглянули в ее сторону.

— У нас рассказывают — в полуночных лесах водятся страшные твари. Летом они спят в ледяных пещерах под землей, а морозными ночами вылезают наружу из своих нор…

— Ладно уж, — зевнул Зарни. — Хотите — сторожите ночью по очереди, если вам так страшно. Завтра с утра отоспимся…

«Чудовища? — подумала Кирья, оглядывая неподвижный заснеженный лес. — Трусливые дривы! Я никого не видела. Хотя уж кому, как не мне, увидеть их первой!»

Вскоре отблески костра озарили выбранную для ночлега поляну. Варак повесил над огнем набитый снегом котелок, чтобы поскорее оттаял в кипятке мороженый приварок. Зарни улегся в лодке, с головой накрылся меховой полстью и задремал.

Кирья подошла к раскидистой ели, растущей у края поляны. Хмыкнула, заметив, что дривы, явно опасаясь отходить далеко от лодки гусляра, не пошли на поиски сухостоя, а просто оборвали сухие еловые лапы. Вот же трусы! Девочка зашла за ель и принялась развязывать гашник меховых штанов. Присела все же так, чтобы одним глазом видеть пламя костра сквозь густые ветки.

Над головой взвыл ветер, заскрипели древесные стволы, закачались кроны.

— Батюшка-леший, прости, если побеспокоила! — пробормотала Кирья.

С еловых ветвей полетел пушистый снег — такой густой, что на миг и костер пропал из виду. Кирья вскочила, одергивая кожух, и бросилась обратно на поляну. Однако, когда обогнула ель и выскочила на открытое место — костра не было! Снегопад прекратился так же внезапно, как начался, и теперь перед девочкой была лишь ложбина, укрытая сугробами.

«Это еще что?! Где все наши?»

Кирья медленно вышла на открытое место, настороженно оглядываясь. Поляна была вроде похожа, но совершенно пуста — ни людей, ни огня… Девочка сделала еще шаг вперед — и вдруг снежный покров с хрустом провалился под ее ногами.