Арбалетчики в Карфагене

Обозвав меня в очередной раз сволочью, эгоистом и рабовладельцем, только о наживе и думающем, Юлька всё же призадумалась над этой идеей и решила, что ничего нереального в этом нет. За столетие хоть какая-то часть индийских рабов да должна была освободиться. А что они умеют кроме выделки шёлка? Ровным счётом ничего. Вдобавок эти кастовые индийские заморочки, по которым чем твой отец занимается, тем и ты сам обязан заниматься. В лучшие профессии тебя никто не допустит, там своих хватает, а в худшую ты и сам не перейдёшь — карма не велит. А семьи ведь у индусов многодетные, наверняка размножились за столетие, и где на всех их шёлковых коконов напастись на маленьком Косе? Наверняка найдутся согласные эмигрировать, просто хрен кто их просто так отпустит секрет косского шёлка по миру разносить, и главная наша проблема будет — вывезти работничков втихаря. Но мы мафия или где? Гангстеры или погулять вышли? А раз так — получается, что для нас прямой резон на Кипре «обнаружить» или «разгадать» родосский след тарквиниевских товаров, прогуляться по нему, в процессе вынюхивания «потерянного» следа зарулить на Кос, с которого «заодно» скоммуниздить и нужные нам шелкотекстильные кадры, а уж потом только наконец «осениться гениальным озарением» о Египте. Переглянувшись с испанцем, мы понимающе подмигнули друг другу. Египет никуда не денется, и ни хрена с ним не случится, если он немного подождёт…

За вином и за хорошей закусью наших всегда тянет о больших и важных делах поболтать. Например, о политике — эта советская ещё привычка оказалась в нашем народе неистребимой. Васькин с нас хренеет, но мирится с этим как с неизбежным злом.

— Всё это грёбаная коррупция! — бубнит Серёга, которому Юлька отвесила уже затрещину, чтоб не нажирался. — Вот Ганнибал теперь наведёт порядок!

— Ага, «сильная рука»! — соглашается с ним Володя. — Если своих собственных любимчиков на хлебные кормушки не рассадит, то может и в натуре порядок навести.

Как раз в те дни, когда Арунтий отдыхал за городом — явно знал обо всём этом заранее и обеспечил себе полную непричастность, — Ганнибал привёл в город часть своих ветеранов, обеспечив себе тем самым силовую поддержку. Ещё не военный переворот, но уже его подготовка, если вдуматься.

— Теперь наверняка Совет Ста Четырёх разгонит на хрен и будет править сам! — прогнозирует Серёга.

— Не разгонит, — поправляет его Юлька. — Иначе это было бы известно. Правда ведь, Макс?

— Вроде бы разогнать не должен, — припоминаю я то, что читал когда-то. — Часть полномочий только перетянет на суффетов, то бишь себя, а часть — на Народное собрание. Ну и вроде ограничит срок пребывания в Совете Ста Четырёх до одного года. Сейчас они пожизненно туда попадают, а будут на год, а на следующий уже нельзя, только через год. Как в Риме, только в Риме исполнительная власть таким манером ограничена, а Сенат нет, а тут Ганнибал собрался и законодателей в такие рамки загнать.

— А чё, коррупции тогда в натуре может меньше стать! — предположил Володя. — За год хрен успеют нужными связями обрасти!

— Ага, в теории! — хмыкаю я.

— А на практике чего?

— Ну а ты прикинь сам. Я даже не буду повторять за некоторыми о способности кухарок управлять государством…

— Ну, так уж прямо и кухарок?

— Я утрирую для наглядности. Вот представь себе, ты — ну, не кухарка, а целый гончар-горшечник. Умелый, квалифицированный, сын и внук горшечников. Ты честный, работящий, уважаемый коллегами по ремеслу и соседями по дому и кварталу. В общем — авторитетный работяга. И вот избирают они тебя в означенный Совет Ста Четырёх…

— Горшечника?

— А почему нет? Ганнибалу же реальная власть нужна. А для этого ему как раз такой Совет и нужен, в котором подавляющее большинство ни хрена в государственных делах не понимает и поэтому тупо поддерживает своего компетентного лидера. «Какой рабочий от машина имеет умный голова?» — ради прикола я ввернул цитату из Демьяна Бедного. — Если он решит вопрос с оплатой этих выборных «народных представителей» — скорее всего, именно таких и наберёт. Но это — так, к слову. Итак, допустим, ты избрался, получаешь хорошее жалованье, руками больше не работаешь, в глине их не вазюкаешь, а голосуешь за что-то там непонятное, что сам Ганнибал подскажет или кто из его людей, в общем — вершишь государственную политику. Поди хреново?

— Загребись! Предел мечтаний для простого работяги! Теперь он за Ганнибала кому хошь глотку порвёт!

— Ага, первые полгода однозначно. А потом призадумается о будущем. Год-то ведь кончится, а с ним — и срок полномочий. На второй срок избираться нельзя — никому нельзя, ни проклятым олигархам, ни ему, честному и правильному работяге. Год пройдёт, и куда ему — опять к своим горшкам?

— Ага, после того, как год государственную политику вершил! Хотя — годик на своих горшках перекантоваться, потерпеть, а на следующий снова избраться.

— Если выберут. А выберут ли? Ведь наказов-то ему при выдвижении надавали вагон и маленькую тележку. А какие наказы бывают у «маленьких простых человечков», ты представляешь? Реально все их удовлетворить?