Арбатские подворотни

Часть, возглавляемая Олегом, вдруг заинтересовалась вопросом, нужна ли, учитывая движение за мир, армия? И если нет, то зачем в ней служить? Другие, увлеченные игрой, которая моделировала войну, стали, наоборот, углубленно изучать вопрос будущих мировых столкновений.

На общих собраниях «звездных рыцарей» вопрос этот притухал. Там брали верх общие интересы — где достать книги, не удастся ли опубликовать повестушку, как организовать встречу с известным писателем-фантастом, не создать ли компьютерный кооператив. Эта последняя, казавшаяся на первый взгляд нелепой идея все больше овладевала умами «звездных рыцарей». В ее осуществлении они усматривали возможность добыть для «Ракеты» финансовые средства (а кое-кто и немного подзаработать). Кроме того, все увлеклись игрой; шутка ли, можно моделировать целые сражения; можно вступать в компьютерную связь («…Фи! Как некрасиво звучит», — морщилась Иветта) с другими организациями, даже с другими странами…

Игорь по своему характеру был человек открытый и тайн не имел, их «группа самозащиты» и война с рэкетирами оставались главным секретом его жизни, зато в других областях секретов не было. Делясь своими проблемами, Игорь не очень любил выслушивать советы. Но был человек, чьи советы он ценил, — Иванов-Лембрэд. Над некоторыми причудами шефа он втихомолку посмеивался, но понимал, что за шутками и иронией Ивана Ивановича скрывается искреннее желание помочь Игорю. Если возможно.

Общались они ежедневно и подолгу. Но серьезные разговоры вели нечасто. Обычно Иванов-Лембрэд, сделав для Игоря обстоятельный обзор прессы и телепередач, иногда ворчал на разные неурядицы бытия, горячо возмущался массой всяких вещей, связанных с его деятельностью главного редактора. Иван Иванович за это время хорошо изучил своего водителя, поэтому сразу заметил, что Игорь кем-то серьезно увлекся. Из деликатности он ни о чем не спрашивал.

А тот, пока «Волга» мчала их по каким-то очередным делам, возмущался:

— Понимаете, этот недоумок, ну Олег, вот пижон, ему бы кайф ловить, ходит, упакованный до потолка. Фанаберии по горло, а строевая никак его не устраивает. Он бы в армии, вы поверите, Иван Иванович, с губы не вылезал! Сачок! Не хочет служить, и все тут! Вот теперь нашел теоретическую подпорку: мол, не будет войны — так зачем армия? А значит, никто его не будет беспокоить. Но ведь не может не быть армии, а, Иван Иванович?

— Не может, — серьезно отвечал Иванов-Лембрэд. — То есть когда-нибудь, наверное, обойдутся. Но пока рановато.

— Вот Олег мне про эстонцев все уши крутит: мол, кто из пацифистских соображений не хочет служить, может идти работать.

— Если б такой закон приняли, — усмехнулся Иванов, — все бы сразу пацифистами оказались. Учти, Лосев, пацифист — слово хорошее, в его, так сказать, изначальном значении. Но у нас оно приобрело другое значение — эдакий, как один умный человек сказал, «вегетарианский пацифизм». Слюнявый, я бы добавил. Ничего общего с борьбой за мир это не имеет. Вот вся эта болтовня, которая у нас сейчас ведется о сокращении армии, о превращении ее в наемную и так далее, — тоже слюнявый пацифизм. Будем надеяться, что этого не произойдет. И твой приятель пройдет армейскую школу и станет таким же молодцом, как ты (Лембрэд снова начинал подтрунивать).

— Нет, серьезно, Иван Иванович, — продолжал Игорь, — ну кому армия повредила? Конечно, есть там, может быть, маменькины сынки, которых «деды» иногда уму-разуму учат. Не знаю, у нас в десанте такого не было. Со мной, во всяком случае.

— Еще бы, — усмехнулся Иванов-Лембрэд, — не завидую я тому «деду», который захотел бы отшлепать такого внучка.

Игорь скромно пропустил реплику мимо ушей.

Закончив в тот день работу поздно, — Игорь возвращался домой затемно. Шел от Арбатской площади, распахнув ворот куртки, засунув лыжную шапочку в карман.

Ну и погода! Не зима, а парник какой-то. Еще март не наступил, а температура, как в мае. Все течет. Черт знает что!

Игорь бросал по сторонам рассеянные взгляды. Изредка, встречая знакомого, небрежно кивал. Как всегда, откуда-то доносились хриплые выкрики поэтов, гитарное бренчание. У «Арбы» на решетке тусуется кучка хипарей — человек пять ребят в кожаных куртках, без шапок, со своими идиотскими петушиными прическами, двое девчат в кожаных брюках, на ногтях черный лак, о чем-то шепчутся, хихикают. Ленивой хозяйской походкой прошествовали навстречу арбатские — Мухолобик, Бостон, Хирург. В знак приветствия подняли ладони.

Внезапно что-то насторожило Игоря.

Что это за парнишки в черном, в суконных фуражках, с высокой тульей. Молча, как-то злобно оглядываются. Будто стая загнанных волков. Не иначе «Казань» пожаловала в столицу. Не смотри, что малолетки, без перьев не ходят.

Игорь останавливается, начинает незаметно наблюдать. Он чувствует, как знакомая густая волна поднимается к затылку. Рядом кто-то останавливается.

— «Казань» приехала, — слышит он злобный шепот. Сейчас начнется махалово.

Игорь косит глазом. Это Лоб. Из арбатских, хоть и с люберами знается.

— Махалово? — усмехается Игорь. — Да нет, тут резаловом пахнет.