«Арчи» Саймона Веста

– Не совсем так. Он стреляет не гранатами, а зарядами с электрическими разрядами. Сначала нужно парализовать урода.

Несколько человек в камуфляжной форме с автоматами наперевес стояли в душевой раздевалке. Первый из них положил автомат на колено и достал сферу синтетического сиреневого цвета, боец повернул её по часовой стрелке, от чего она раскрылась, периодически переливаясь молниями от заряда. Создавалось ощущение, что он сжимает в руке шаровую молнию.

– Готовьте шумовые и шоковые. По одной на каждого, – другой боец достал гранату и повторил действия соседа. – Начало операции через три секунды. Раз, два, три!

«Как же те девушки?» – подумал Теллорсон, но было уже поздно: некогда преданный президенту пехотинец нажал на спусковой крючок, раздался звук открытой бутылки, и на пол упала гигантская гильза. Другие члены отряда вступили в бой. Звуки электрических разрядов заполнили акустическое пространство бассейна. Воздух пропитался едким дымом, пылью от разлетевшейся плитки и хлоркой.

Раздался дикий рёв робота, который больше напоминал крик забитого мамонта или рулады оперного певца с низким голосом. Звук был такой силы, что затрясся пол, стёкла на смотровых вышках и плитка на стенах. Затем просвистели высокие ноты, видимо, это и был ультразвук, о котором предупреждал генерал. Поскольку Теллорсон не успел надеть защиту, он закрыл уши, чтобы уменьшить резкую головную боль, и на карачках прополз в душевую кабину. Послышался истеричный женский визг. Шоковые гранаты залетели в воду, и девушки не успели выбраться. После таких зарядов не выжил бы и наномодифицированный искусственно выращенный мутант, не то что две симпатичные мулатки.

Сжавшийся в калачик Теллорсон сидел в душевой. Пулемётные выстрелы не замолкали уже минут пятнадцать. Слышались крики солдат вперемешку с хрустом костей и грохотом механизмов.

«Они перешли на осколочные – значит, началась вторая стадия операции», – подумал Теллорсон, сидя под струёй горячей воды в душе. Внезапно пулемётные очереди стихли. Никакого сигнала от отряда не поступало. Вдали, за пределами душевой кабины, раздавались тупые механические звуки и стоны.

«Он ранен, они ранили его. Он беспомощен. Наконец-то всё закончится», – подумал Эд, прижимаясь к стене.

Встав с колен, он подошёл к арке, ведущей к входу в бассейн, и осторожно заглянул внутрь. На полу валялись окровавленные разорванные тела солдат, голова бойца, гильзы от автоматов и битое стекло. В бассейне кровь смешалась с водой, плавали трупы людей в камуфляжной форме, а также обугленные тела мулаток. Но Теллорсон почему-то не почувствовал жалости. Напротив, в открывшейся ему картине была своя извращённая красота, потому что кровь очень хорошо сочеталась с бирюзовым фоном бассейна и кристально чистой водой.

Вдали послышался крик генерала Макэлроя:

– Не скули как щенок, сука! Мы его уже одолели, – генерал поддерживал бойца, которого, по-видимому, отбросил робот. – Теллорсон, какого хрена вы здесь делаете?! Обернитесь! – Эд незамедлительно подчинился приказу генерала и застыл в изумлении: бионический монстр полз вдоль бассейна по заляпанной кровью кафельной плитке. Чуть поодаль находился выход. У робота были оторваны ноги и правая рука, поэтому он полз, опираясь на левую. Маска была полностью разорвана пулемётными очередями, а броня изрешечена пулями. Из туловища и оторванных конечностей торчали провода. Под телом робота разлилась сиреневая жидкость, которая тянулась за ним следом. Издавая звуки, похожие на хрип, он медленно полз к Эду.

– Теллорсон, Теллорсон, срочно вызывайте подкрепление! Это государственная измена! – робот извернулся и постарался опереться на целую руку.

Эдвард зацепился ногой за что-то тяжёлое. На полу валялась ручка от бассейна. Он схватил её обеими руками и с криком побежал на оставшуюся груду металла, которой раньше носил огромные кипы документов. Первый удар пришёлся по голове робота.

– Ты трахал Джессику! – кричал Теллорсон и бил президента арматурой. – Трахал Джессику, хватал её за сиськи, ублюдок! Хватал за сиськи Джесси!

Нанося удар за ударом, Эд всё сильнее разжигал ярость в своей душе. Его гнев был сродни гневу театрального актёра. Это было колотящееся сердце Нерона во время поджога Рима, крик Спартака, сбежавшего из Колизея и убившего своего наместника.

– Измена, измена, вы уволены!

Теллорсон схватил робота за спину, тот повалился, и Эд оказался под этой огромной массой, казалось, на него упал танк.

– Да ладно, чуваки, что вам не нравится? – механическим голосом ревел президент. – Органическая тварь, убери от меня свои грязные руки! Как ты смеешь мешать моему охеренному развитию?!