Арденнская операция. Последняя авантюра Гитлера

Пострадал и штаб Маколиффа. Стены содрогались, как при землетрясении, и все боялись, что их раздавит падающая каменная кладка. В переполненных подвалах Института Нотр-Дам-де-Бастонь люди молились или кричали в панике, когда спускались облака пыли. Некоторые совершенно обезумели.

Капитан Прайор, врач санчасти 10-й бронетанковой дивизии, распивал рождественскую бутылку шампанского с несколькими коллегами; была среди них и конголезская медсестра Августа Шиви. Взрывной волной всех швырнуло на землю; Прайор испугался, что пострадала санчасть. Густо покрытые пылью, они с трудом выбрались наружу. Трехэтажное здание обрушилось на их раненых пациентов, а руины охватил огонь. Напарница Шиви, сестра Рене Лемэр, погибла вместе с двадцатью пятью тяжелоранеными, сгоревшими заживо в своих постелях. Солдаты бросились наверх растаскивать завалы и пробивать выход, но попытки потушить огонь ведрами воды оказались тщетными и вскоре были прекращены. Некоторые из раненых, оказавшиеся в кольце огня, умоляли расстрелять их. Низколетящие бомбардировщики обстреливали из пулеметов, в ответ десантники стреляли из винтовок. В Бастони не было противовоздушной обороны, все 50 счетверенных «Браунингов М2» на тягачах были развернуты для укрепления периметра обороны.

Эта атака, возобновившаяся через несколько часов, несомненно была первым залпом рождественского наступления немцев. Arko, или командующий артиллерией 5-й танковой армии, прибыл по приказу Мантойфеля контролировать ведение огня. Кокотт перенес свой командный пункт в Живри, напротив северо-западного фланга. В этом секторе было меньше лесов и деревень, которые американцы очень эффективно использовали как опорные пункты, да и на открытой местности из преград были лишь небольшие заснеженные овраги. Тем не менее почти все его фольксгренадеры боялись предстоящего сражения и не верили увещеваниям офицеров, утверждавших, что на этот раз у них подавляющее преимущество в силе.

Двойное наступление на Бастонь – с северо-запада и юго-востока – планировалось так, чтобы ворваться в город за пять часов, но Кокотт ужаснулся, обнаружив, что 15-я дивизия моторизованной пехоты оказалась гораздо слабее, чем он ожидал. Все силы, которыми она располагала, – это боевая группа оберст-лейтенанта Вольфганга Мауке, три батальона пехоты, двадцать танков и штурмовых орудий, два батальона «самоходок». Еще одно, немногочисленное, подразделение дивизии находилось в пути и ожидалось только через день.

Первый штурм был направлен против сектора непосредственно перед деревней Шан. В 05.00 77-й гренадерский полк Кокотта без предварительной бомбардировки незаметно подошел к американским окопам. Только тогда немецкая артиллерия начала стрелять по американским огневым позициям. По словам Кокотта, деревня Шан была «взята, потеряна и вновь взята» в яростных боях {724}. Рота десантников и два «истребителя танков» нанесли тяжелые потери его полку. Интенсивный курс «сборка-разборка и починка оружия под огнем и в темноте» {725}, который они прошли, сражаясь против американцев, безусловно окупился. Заклинивание пулемета устраняли мгновенно, стрельба не прекращалась ни на миг. Капралу Уиллису Фаулеру с его пулеметом удалось уничтожить целую роту пехотинцев на западе Шана, пока четыре немецких танка задержались на хребте. Американская артиллерия также чрезвычайно эффективно подавляла атаки, а в 09.00 по немецким рядам пронесся предупреждающий крик «Jabos!»[54], когда налетели американские истребители-бомбардировщики.

Тем временем боевая группа Мауке словно катком прошлась по позициям 401-го пехотно-планерного полка юго-западнее Шана и достигла деревушки Эмруль примерно в трех километрах от города. Часть группы отошла на север, чтобы атаковать Шан, и вокруг командного пункта 502-го полка воздушно-десантной пехоты и медпункта завязался жестокий бой. Полк базировался в Шато-де-Роле, впечатляющем здании XVIII века, рядом с массивной круглой башней, сохранившейся от первоначального средневекового замка. Мост, ведущий к Роле, был заминирован, но в сильный мороз взрыватель вышел из строя, и немецкие танки прошли. В то утро, когда резко похолодало и ветер срывал с замерзшего наста снежинки, разлетавшиеся словно морские брызги, десантникам приходилось мочиться на свои пулеметы, чтобы отогреть спусковой механизм.

Каждый связист, водитель и повар в замке схватили винтовку или базуку и сформировали взвод для обороны. Врачу, который занимался лежавшими на носилках ранеными, даже пришлось передать винтовку одному из пациентов, который пришел в страшное возбуждение от мысли, что его застанут безоружным. Люди кричали доктору, чтобы сжег книгу, в которой тот записывал номера личных жетонов погибших солдат, чтобы враг не узнал, сколько десантников они убили.