Арденнская операция. Последняя авантюра Гитлера

Потери Германии и союзников в Арденнах за все время боев, шедших с 16 декабря 1944 года по 29 января 1945-го, были примерно равны {992}. Общие потери немцев составили около 80 000 человек погибшими, ранеными и пропавшими без вести, американцев – 75 482 человека, из них 8407 убитыми; англичан – 1408 человек, из которых 200 были убиты. Несчастная 106-я пехотная дивизия потеряла почти всех солдат – 8568, но многие из них попали в плен. В 101-й воздушно-десантной уровень смертности был самым высоким: в бою погибли 535 человек.

В Арденнах впервые в значительном количестве воевали фронтовые части, укомплектованные исключительно афроамериканскими солдатами. Несмотря на опасения и предрассудки многих старших американских офицеров, сражались они хорошо, примером чему была 17-я воздушно-десантная дивизия. Из чернокожих состояли не менее девяти дивизионов полевой артиллерии в 8-м армейском корпусе и четыре из семи подразделений корпусной артиллерии, поддерживавших 106-ю дивизию. Двое из них перебрались в Бастонь и сыграли важную роль в обороне периметра обороны. 969-й дивизион ПА получил звание «Отличившийся отряд» – первое в афроамериканском подразделении за всю Вторую мировую войну. В Арденнах сражались три батальона «истребителей танков» и 761-й танковый батальон, в их составе тоже были чернокожие солдаты. Капитан Джон Лонг, командир роты «B» 761-го танкового батальона, заявил, что сражается «не за Бога и страну, а за себя и свой народ» {993}.

Незаслуженно забытыми жертвами наступления в Арденнах стали американцы, захваченные противником в плен, им выпало провести последние месяцы войны в мрачных лагерях для военнопленных Шталага. Их путешествие в Германию представляло собой череду долгих маршей в холод, бесконечных переездов в товарных поездах под бомбардировками и обстрелами со стороны авиации союзников и пребывания в непрестанной изнуряющей грязи, порожденной дизентерией.

Сержант Джон Клайн из 106-й дивизии описал все, что он пережил, в дневнике. 20 декабря ему и его сотоварищам по плену пришлось маршировать весь день без еды и воды. Они ели снег, зачерпнув его горстью. В маленькой деревушке «немцы заставили нас снять галоши и отдать местным» {994}. Они увидели немецких солдат, сидящих в захваченных джипах и поедающих то, что должно было стать их рождественским ужином. 25 декабря, когда мирные немцы забросали камнями колонну военнопленных, он написал: «Никакого Рождества, разве что в наших сердцах». Через два дня, к вечеру, они добрались до Кобленца; им дали немного супа и хлеба с полевой кухни. Когда они шли группами по 500 человек, на улице мужчина в деловом костюме ударил сержанта портфелем по голове. Немец-конвоир сказал, что этот человек, наверное, вышел из себя из-за недавних бомбардировок.

В апреле 1945 года, когда бои подходили к концу, австралийский военный корреспондент Годфри Бланден столкнулся с группой молодых оголодавших американских пленных – предположительно, также из 106-й пехотной дивизии. Он описал их так: «ребра, как клавиши ксилофона» {995}, впалые щеки, тонкие шеи и «исхудалые, неуклюжие руки». Они были «слегка не в себе» от радости, что встретили других англосаксов. «Несколько американских пленных, которых я встретил сегодня утром, показались мне самыми несчастными из всех, кого я видел в жизни, – писал Бланден. – Они прибыли в Европу только в декабре прошлого года, сразу же вышли на линию фронта и приняли на себя весь удар немецкого контрнаступления в Арденнах. После пленения их непрестанно переводили из одного места в другое. Они рассказывали о товарищах, которых немецкие охранники забили до смерти только за то, что они вышли, чтобы набрать сахарной свеклы с полей. Они были еще более жалкими – призванные в армию мальчики из хороших семей в хорошей стране, – они ничего не знали о Европе, они не были ни такими крепкими, как австралийцы, ни проницательными, как французы, ни столь несокрушимо упрямыми, как англичане. Они просто не знали, что все это значит». Но по крайней мере они были живы. У многих из их товарищей не хватило воли пережить плен. Доведенные до полной апатии, они не двигались, тихо умирали от голода. В их глазах не отражалось ничего, кроме пустоты, они смотрели, как Билли Пилигрим Курта Воннегута, «куда-то далеко за 5000 миль» {996}.