Арденнская операция. Последняя авантюра Гитлера

Штабисты и бойцы из центра отдыха отступили к замку, где продолжали держаться и на следующий день. Среди гражданских, укрывшихся в замке, был шестнадцатилетний Жан Сервэ {426}, и он описал, как в одной из комнат боец играл на пианино, а американский снайпер с сигаретой в зубах спокойно отстреливал немцев, одного за другим. Сервэ видел, как один из убитых катился по склону за отелем «Дю Парк». Бой продолжался. Раненых размещали в подвале вместе с гражданскими. Но вскоре у защитников закончились боеприпасы, и, когда замок загорелся, у них остался лишь один путь: сдаться.

На южном фланге рядом с 28-й дивизией стояла 4-я пехотная дивизия генерала Бартона. Ее тоже потрепали в Хюртгенском лесу, но противники ей попались не столь грозные, как дивизии Мантойфеля. 12-й пехотный полк Бартона удерживал городки Диквалле, Эхтернах, Освалле, Лаутерборн и Бердорф против 212-й народно-гренадерской дивизии. Его план состоял в том, чтобы не дать немцам использовать дорожную сеть к западу от Зауэра, разместив по роте в каждом поселении и деревушке, стоящих на пересечении важных дорог. Основной удар пришелся по 2-му батальону 22-го пехотного полка, но тот удержал позиции. Почти все обороняемые объекты попали в окружение. Но к вечеру 17 декабря ситуация стабилизировалась с прибытием опергрупп из 10-й бронетанковой дивизии, и вскоре бойцов освободили.

«Тигры» из 10-й двинулись на север через Люксембург 17 декабря. Весть о том, что они возглавят борьбу против наступления, встретили восторженно: бойцы опасались, что им суждено стать арьергардом. К исходу дня боевое формирование «А» под командованием бригадного генерала Эдвина Пиберна «стремительно вкатилось в очень удивленные немецкие войска» возле ущелья Шварц-Эрнц {427}. Битва продолжалась три дня, но немцев остановили. Южный фланг был в безопасности.

Однако в штабе 1-й армии в Спа в тот вечер настроение было мрачным. Боевая группа Пайпера прорвалась на запад, а 28-я дивизия не смогла сдержать танковые дивизии Мантойфеля. «По оценкам G-2 на вечер, – значилось в журнале боевых действий, – противник может попытаться использовать первоначальные завоевания, проезжая через наши тылы и захватывая плацдармы на берегу Мааса» {428}.

Самая серьезная опасность грозила Бастони. Танковая дивизия «Леер» направлялась прямо на запад, к ее южной стороне, а 2-я танковая стремилась обойти ее на севере. 26-я народно-гренадерская дивизия должна была взять город. Все они получили приказ от генерала танковых войск Генриха фон Лютвица, командующего 47-м танковым корпусом {429}. 5-я парашютная дивизия, стоявшая на юге, задержалась в Вильце в боях с 28-й дивизией Кота. В его приказах от 7-й армии Бастонь не упоминалась. Ему просто сказали «продвигаться как можно быстрее, чтобы обеспечить 5-й танковой армии генерала фон Мантойфеля достаточно обширный участок для маневрирования» {430}. Но в тот же день Лютвиц внезапно осознал, сколь важна Бастонь для американцев. Его штаб перехватил радиограмму: в Бастонь прибывает – в составе колонны грузовых автомобилей – воздушно-десантная дивизия. По-видимому, информация пришла из радиосети американской военной полиции, которая вещала открытым текстом и подарила немцам некоторые из их лучших разведданных. Лютвиц был уверен, что его танковые дивизии доберутся первыми.

После затянувшихся боев в заболоченных окопах Голландии две воздушно-десантные дивизии, 82-я и 101-я, восстанавливали силы во французском лагере Мурмелон-ле-Гран недалеко от Реймса. Их отдых состоял из футбола, азартных игр, дешевого шампанского и потасовок между двумя дивизиями в барах. Решение, принятое тем утром в Версале, о переводе 18-го воздушно-десантного корпуса из резерва Главного командования в 1-ю армию сначала вызвало замешательство. Ряд старших офицеров отсутствовал. Генерал-майор Мэтью Риджуэй, командующий корпусом, оказался в Англии. Генерал-майор Максвелл Тейлор, командир 101-й воздушно-десантной дивизии, вернулся в Соединенные Штаты. Его заместитель бригадный генерал Джеральд Хиггинс также находился в Англии, где читал лекции по операции «Маркет-Гарден». Так что в бой солдат повел бригадный генерал Энтони Маколифф, командующий артиллерией 101-й дивизии.

Маколифф, получив приказ о подготовке к выдвижению в 20.30, немедленно созвал командующих подразделениями и личный состав. «Единственное, что я знаю о ситуации, – сказал он им, – это прорыв, и мы должны туда отправиться» {431}. Многие из бойцов, получив увольнительные, развлекались в Париже, решив наслаждаться безудержным счастьем десантника, особенно те, кто в духе военного времени прикрепил на доске объявлений подразделения письма «Милый Джон» от неверных возлюбленных. В Париже военная полиция получила приказ собрать всех десантников, а офицер реквизировал поезд, чтобы доставить их обратно. «Как послушать, так почти все, – заметил Луи Симпсон, – страдали от coitus interruptus[35]» {432}. Те, кто проиграл все в азартные игры и не мог позволить себе пойти в отпуск из-за долгов, умирали от зависти.