Арейла. Месть некроманта

Сначала было длинное пешее шествие по нескольким ярусам города, впереди — Таналь в густо расшитой золотой нитью мантии, рядом — свита из самых приближенных и почетных гостей (мы с Рашем), затем послы других государств, а за ними уже более простые эльфы. Храм было не узнать, украшенный цветными лентами и традиционными цветами, он выглядел гораздо нарядней, чем в ту праздничную ночь. У порога нашу делегацию встретили два жреца, тоже в расшитых шелковых мантиях, но другого цвета и фасона. И начался какой-то незнакомый мне торжественный и затянутый обряд. Таналю, как центру этого обряда, приходилось то давать какие-то клятвы на крови у ног статуи божества и с тем самым жезлом, кстати, то снимать мантию и позволять жрецам разрисовывать свой торс и лицо магическими письменами. После чего они затянули протяжную песню, постепенно подхваченную эльфами. Красиво поют, между прочим, но это я и раньше уже замечала. Напоследок Таналю пришлось выпить некую подозрительную жидкость из резной деревянной чаши, и на этом обряд был завершен.

Настал момент возложения королевского венца. И мой выход. Хорошо хоть Таналь догадался предупредить заранее, а не как обычно…

Оказалось, что, по традиции, королевский венец должен возложить кто-то из родственников, если, конечно, есть хоть один живой в наличии. Если же живых родственников нет, на эту роль назначается какое-нибудь доверенное лицо, которое после коронации приобретает особый статус. Что-то вроде дальнего родственника, троюродного дяди, скажем, или аналогичное. Но в данном случае ситуация получалась деликатная. Меньше всего Таналь хотел привлекать к этому делу своего отца, да тот и сам злорадно отказался, хоть мелкая, да пакость. Не самое лучшее начало правления, когда при живой родне некому короновать, да еще в такой непростой период, любая ошибка — и все кому не лень будут на нарушение традиций и плохие приметы пенять. И через сто лет припомнят: вот, мол, король не по заветам предков короновался, а у нас теперь все цветы в саду повяли.

Имелась пятилетняя сестра, но она еще слишком маленькая, чтобы участвовать в подобных церемониях без присутствия родителей. И смотрим пункт первый.

Так что внезапно я оказалась единственным приемлемым вариантом. Сестра как-никак. Правда, никто до этого момента о подобном и не догадывался, большинство эльфов до сих пор считали меня любовницей Таналя. И когда я появилась на коронации в компании мужа, косились недоуменно. Впрочем, я не была уверена, относится это к наличию у меня мужа или к тому, что на коронацию эльфийского принца пришел аж целый орочий князь, тогда как эльфы с орками традиционно друг друга не замечают и общих дел не имеют. А откуда бы им взяться? Границ общих нет, тут как бы не вполконтинента расстояние, и оборотни с гномами между ними. Общих интересов опять же никаких — где степь и где лес? А тут еще и шокирующие новости о нашем с Таналем братании. Это же получается, их король фактически с орками породнился, потому что я хоть и человек, но вообще-то тоже княгиня. И близнецы мои эльфу племянниками будут на полном серьезе.

Тем более что этот гнусный интриган, кроме меня, похоже, никого не предупредил, в церемонии возникла небольшая заминка и даже тихая паника, пока мы оба не продемонстрировали свои запястья. Зато после на многих ушастых физиономиях прямо-таки проявилось переосмысление новой картины мира.

Собственно говоря, что касается церемонии, от меня требовалась сущая мелочь. Взять с расшитой подушки золотой венец и надеть на голову Таналю. Поскольку мы почти одного роста, ему даже наклоняться не пришлось. Жрецы вновь затянули что-то торжественное, подножие статуи с небольшой вспышкой света очистилось от пролитой крови, и на этом церемония завершилась. Все, теперь Таналь король.

Восторженный рев толпы, окружившей все подступы к храму, на миг меня оглушил.

Потом была длинная торжественная речь перед подданными, которую я пропустила мимо ушей, меня тошнило от навязчивого цветочного аромата, и болела голова, так что было откровенно плевать, что там Таналь врет своим эльфам.

Следующим шел пир, и я уже прикидывала, как бы с него вежливо сбежать и не обидеть друга. Не без оснований предполагала, что этот пир может стать для меня настоящей пыткой, хотя в других обстоятельствах только ради него и осталась бы. В последнее время на меня временами нападала просто непреодолимая прожорливость.

В такие моменты я могла съесть что угодно, притом вкусовые пристрастия у меня как-то незаметно кардинально изменились, и теперь местная пища не казалась такой гадостью, как раньше. А уж эльфы и вовсе умеют удивить кулинарными изысками.

Я судорожно сглотнула набежавшую слюну. Интересно, как это вообще возможно — ощущать тошноту и голод одновременно?