Арена заблудших

Проскользнув в спальню, Кирюша сбросил тапочки, нырнул под одеяло и укрылся с головой. Он никогда не прятался под одеялом от монстров, потому что знал, что их не существует. Но сейчас он отчаянно хотел спрятаться от Тины. Она была страшнее монстров.

* * *

Шатер раскидывали на футбольном поле возле спортивно-оздоровительного комплекса, на удивление приличного для столь скромного городка.

Решив, что отсутствие дара – не помеха тому, чтобы быть полезной, Кристина помогала устанавливать ларьки и киоски, расставлять в них мягкие игрушки и раскладывать леденцы. Рядом крутился Апи, то помогая, то мешая попытками помочь. Кристина снова попыталась с ним заговорить, но он, как обычно, молчал и только смотрел на нее блестящими карими глазами. В очередной раз она сделала себе мысленную зарубку: расспросить кого-нибудь об «обезьяныше». Он был единственным ребенком в цирке. Как вообще вышло, что он оказался лишним в своей жизни? Хотя… она может не пережить сегодняшнее представление, и тогда все это перестанет иметь для нее значение: и прошлое Апи, и загадочное отсутствие клетки с ягуаром, который тем не менее откуда-то появляется к каждому представлению, и тяжелые армейские ботинки, которые Летун не снимал даже на ночь, – она как-то видела его в окне автобуса, в котором он жил, он спал на постели прямо в них… Она так и не узнает, к какой же северной народности принадлежит Те и почему на дорогах, по которым они ездят, никогда нет других машин.

Неподалеку, отделенные дорогой и широкой парковкой, текли рутинные будни. Люди входили в спортивный комплекс и выходили из него, ждали на остановке автобусы и маршрутки, ехали куда-то по своим делам. Как же им везет! Живут обычной человеческой жизнью, с ее радостями и горестями, – и даже не осознают, какое это счастье!

Из разъехавшихся в стороны стеклянных дверей спорткомплекса появилась стайка девочек с мокрыми волосами и следами прищепок на переносицах. Синхронистки. Кристина ностальгически вздохнула. Кто знает, отпусти ее тогда родители в другой город, может, сейчас бы она уже была чемпионкой! Ну или, во всяком случае, точно не стала бы лишней в собственной жизни и не оказалась бы в «Колизионе», выкинутая фамильяром!

От мрачных мыслей Кристину оторвал Фьор.

– Как дела?

– Нормально, – соврала Кристина. – А у тебя?

– Почти как новенький.

– Будешь сегодня выступать?

– Да. Только надо будет наложить побольше краски на тело, чтобы не пугать зрителей ожогами. А как насчет тебя?

В графитово-серых глазах Фьора светилось неподдельное беспокойство и искреннее участие. Это задело Кристину до глубины души – и мгновенно раздуло тлеющие угли тревоги до самого настоящего пожара. Еще немного – и она того и гляди расплачется! Представление уже сегодня вечером, а у нее по-прежнему никакой ясности насчет своей судьбы!

– А я смогу в лучшем случае выйти на арену в самом начале и громко объявить: «Здравствуйте! Рассаживайтесь поудобнее, представление начинается! Не кидайтесь попкорном в артистов и не используйте фотоаппараты со вспышкой!» – резко, почти грубо ответила Кристина. – Как думаешь, это потянет на номер?

Фьор остановил признаки начинающейся истерики, взяв Кристину за руку, отчего по ладони тут же побежали мурашки – отголоски того странного момента, который она пережила в цыганской кибитке.

– Я уверен, что у цирка на тебя свои планы; зачем тебя сразу удалять, ведь ты только что здесь оказалась!

Кристина слышала слова Фьора словно издалека; большая ее часть сосредоточилась на будоражащих ощущениях и отсветах видений, которые вызывало его прикосновение. Неужели это только у нее одной? Или он тоже это чувствует?

Она уже решила спросить у Фьора, не испытал ли он чего-нибудь необычного, когда они соприкоснулись руками вчера в кибитке, но не успела – фаерщик заговорил первым:

– Скажи, ты ничего со мной вчера не сделала?

– Что? – опешила Кристина и от неожиданности закашлялась.

– Вчера, в кибитке, – терпеливо пояснил Фьор. – Ты вернула мне огонь. А больше ты ничего со мной не сделала?

– А что я с тобой сделала?

– Я об этом тебя и спрашиваю!

Разговор стремительно зашел в тупик. Кристина встряхнула головой, пытаясь перезагрузиться и начать заново.

– Так, давай сначала. Я не понимаю.

– Ты вернула мне огонь.

– Ну… сказать, что я это с тобой сделала, будет большим преувеличением; у меня получилось совершенно случайно.

Фьор недоверчиво наклонил голову.

– Ты уверена?

– Абсолютно!

– И больше ничего?

– Ничего. Во всяком случае, сознательно я точно ничего не делала. А что такое?

– Просто был один момент… Когда ты передавала мне огонь и наши ладони соприкоснулись, я испытал что-то… Даже сам не знаю, что это было. Какие-то расплывчатые видения и отголоски очень сильных ощущений. Будто флешбэки из прошлого, да еще и с эффектом погружения. Только прошлое – чужое, не мое. Не знаю, как лучше объяснить. А теперь ко мне снова вернулись…

Фьор резко замолчал. Кристина же не заметила, что его речь оборвалась на полуслове.