Арфа Серафима: Стихотворения и переводы

Вблизи поместья Айвор жил
Тщедушный маленький старик.
Твердят, что прежде, полный сил,
Он ростом был велик.
Но спину крепкую его
В дугу согнуло время:
Её восьмидесяти лет
Отяготило бремя.

Мундир старинный голубой
На нём опрятен был и цел.
Но догадаться мог любой,
Что он нужду терпел.
Беспечным егерем служил
Он четверть века с лишним.
И нынче щёки у него
Подобны спелым вишням.

Никто трубить, как Саймон Ли,
Во дни минувшие не мог:
Четыре замка той земли
Будил весёлый рог.
Давно уж Айвор пуст, увы!
И господа в могилах,
Собаки, лошади мертвы —
Лишь Саймон пережил их.

Былые подвиги его —
Вы сами видеть бы могли —
Лишили глаза одного.
О бедный Саймон Ли!
Свой век влачит он без детей,
С женою старой рядом,
На деревенском пустыре
В соседстве с водопадом.

Он весь осунулся, зачах,
Фигура сгорблена, крива.
На тощих высохших ногах
Он держится едва.
Он смолоду не знал труда,
Он не ходил за плугом —
Явилась к Саймону нужда
С годами и недугом.

Средь этих пастбищ и полей
Мог до упаду бегать он,
Опережая лошадей,
Ведя удачный гон.
Он всё ещё от лая псов
Приходит в упоенье,
От их весёлых голосов,
Звучащих в отдаленье.

Покрепче Саймона была
Старуха Руфь, его жена,
И часто на себя брала
Тяжелый труд она.
Хоть от работы оторвать
Едва ли что могло их, —
Не много проку было в том,
Увы, для них обоих.

Близ хижины, поросшей мхом,
Принадлежал им клок земли.
Её на пустыре глухом
Возделал Саймон Ли.
Давно уж не даёт земля
И скудных урожаев.
Как может прокормить она
Столь немощных хозяев?

О том, что доживает дни,
Он скажет сам наверняка.
В трудах распухшие ступни
Болят у старика.
Читатель добрый, вижу я,
Ты кротко ждёшь финала.
Занятной повести, мой друг,
Душа твоя б желала.

В воображении твоём
Историй всевозможных клад.
Прелестный вымысел во всём
Ты обнаружить рад.
Историю на мой сюжет
Сам сочинить попробуй,
Поскольку в нём, признаюсь, нет
И выдумки особой.

Однажды ясным летним днём
Я Саймона увидел — он
Над полусгнившим старым пнём
Склонился, утомлён.
Уже, казалось, целый век,
Отчаянью покорен,
Киркой, дрожавшею в руках,
Рубил он крепкий корень.

«О милый Саймон, — молвил я, —
Позволь, тебе я помогу!»
И, облегченья не тая,
Он мне отдал кирку.
И узловатый корень враз
С размаху сокрушил я,
Одним ударом завершив
Столь долгие усилья.

Тут слёз не удержал старик,
И благодарность, и восторг
С внезапной силой в тот же миг
Он из души исторг.
Увы, сердечностью такой
Мне редко отвечали.
От благодарности людской
Я чаще был в печали.

История для отцов, показывающая, как можно обучить искусству лжи