Аргентинский архив №1

— Во-о-от! В этом, по крайней мере, ясно, что наши цели полностью совпадают. А вот дальше придётся выстраивать отношения на основе обоюдного доверия и паритета. И ваша, и моя позиции имеют свои сильные и слабые стороны. Из слабых сразу отмечу ваши большие невосполнимые потери и отсутствие развитой агентуры здесь у меня. Надеюсь, я точно расставил акценты?

Редрик опять кивнул.

— Отлично. Из сильных сторон и у вас, и у меня наличие определённой информации. Мы оба знаем, что в этой стране нашли прибежище беглые немецкие физики-ядерщики, на это указывает много фактов, не стану их сейчас перечислять, они нам обоим хорошо известны. Нам также известно, что их работу прикрывает местная полиция, негласно, конечно. В тёмную, но по указке самого Президента Перона.

— Полиция здесь столь же продажна, сколь и во всех странах этого континента, — прохрипел Уолш. Русский посмотрел на него с повышенным вниманием.

— Можете меня поправить, но и вы до недавнего времени работали не в Аргентине… Можете играть в открытую, только так мы сможем победить в этой игре не по нашим правилам.

Уолш сморщился.

— Да. Я был резидентом в Чили.

Сеньор Ортега снова кивнул:

— Получается, что мы оба — одни в голом поле.

— Ну, не совсем, — опрометчиво проронил Редрик, а русский тут же насторожился.

— Черт, я должен был об этом сразу догадаться… Откуда бы вам меня знать, если я в этой стране первый раз, да и против вашего брата пока ещё работать не приходилось. Здесь есть кто-то, кто знает меня по Европе?

— Да. Даже более того — он из Москвы.

— Кажется, я начинаю понимать…

Сеньор Ортега присел на табурет рядом с постелью Уолша, закинул ногу на ногу.

— Это, случаем, не тот ли резидент, которому у нас недавно прищемили хвост в столице, и он успел ринуться в бега?

— Я вам ничего не говорил, — поспешно вставил Уолш, русский успокаивающе поднял руку.

— Да какая теперь разница! Если мне не изменяет память, он специализируется по физикам, и ядерщикам — в том числе.

— Да, он работал в Москве по этой теме. Поэтому его и прислали сюда.

— Отлично! И сейчас он…

Уолш насупился. Русский положил руку на его кисть под одеялом:

— Оставьте, старина, я и сам предполагаю, где искать этого господина. Он наверняка направился в Сан-Карлос-де-Барилоче, уютное гнёздышко для беглых нацистов.

Уолш молчал.

— Вы поймите, мне от вас совершенно ничего не нужно. Просто так уж сложилось в этой стране и именно в этот временной период, что мы работаем практически в одном направлении. Ни вашему государству, ни моему правительству не нужна атомная бомба в руках этого самодура Перона, ведь так?

Редрик кивнул. Русский продолжил:

— И вы наверняка догадываетесь, что я в самом скором времени отправлюсь в эту обитель германской чистоты и пунктуальности. И с отнюдь не добрыми намерениями.

— Да уж, в этом я как-то и не сомневаюсь, — поёжился Уолш.

— Тогда в ваших интересах обеспечить меня каким-то паролем к вашему человеку или опознавательным знаком, чтобы при встрече мы с ним не стали палить друг в друга одиночными выстрелами и очередями, а спокойно приступили к взаимовыгодному сотрудничеству.

Уолш помолчал, пытаясь осмыслить предложение русского агента. Со всех сторон выходило, что придётся идти на сотрудничество. Ведь Салливан знает этого El Gato в лице, а русский его — нет. Вот и начнётся перестрелка при встрече ещё до того, как они успеют обменяться хотя бы парой слов. И вся операция — коту под хвост. Ведь, как ни крути, этот «сеньор Ортега» — профессионал в поле, оперативник, потенциальный убийца. А Джон — резидент, интеллектуал. Правда, с ним Хопкинс, и это, конечно, слегка уравнивает шансы. Но и русский здесь наверняка действует не в одиночку. И его связи нам пока неведомы. Но одно то, что он пошёл по из следам без сильной огневой и тактической поддержки, о многом говорит.

— Да, кстати, — вдруг вспомнил Ортега, — в вашем посольстве какое-то мощное движение, откуда столько народу, если не секрет?

— Это — люди Гувера, — нехотя произнёс Уолш. — Прилетели в целях расследования крушения самолёта и поиска убийц дипломатов.

— ФБР, — со знанием дела констатировал русский. — И какого рожна они потащились за вами в джунгли?

— А разве не те, кто перебил наш отряд, были убийцами посольских работников? — резонно вопросом на вопрос возразил Уолш. Русский задумался, потом тихо произнёс:

— Надеюсь, их не понесёт в Барилоче?

— Нет, — помотал головой Уолш. — Смерть девяти их сослуживцев должна основательно охладить их буйные головы. Да и Директор Гувер не одобрит. Он дорожит своими подчинёнными.

— Это уже радует, — согласился сеньор Ортега. — Тогда я зайду к вам завтра, вы отдохнёте, окрепнете, и мы сможем обсудить все аспекты нашего сотрудничества. И — вот…

Он положил на тумбочку при кровати кулёк, из которого выкатился крутобокий оранжевый апельсин.

— Поправляйтесь. Хотел бы сказать, что фрукты лично от товарища Сталина, но это будет уже перебор. Хотя некая толика правды в этом есть. Поправляйтесь.

Он поднялся и, запахнув больничный халат, покинул палату.