Читаем Аргонавтика полностью

1200 Тщательною рукой и в темный плащ обернулся.     Этот плащ когда-то ему дала Гипсипила     С Лемноса в памятный дар об их любовном союзе.     После яму он вырыл в земле глубиной в один локоть,     Дров в нее наложил и горло овце перерезал.1205 Сверху овцу распластав, огнем запалил он поленья.     После, свершив возлияния, медом полил он жертву,     Для борьбы на подмогу Гекату Бримо вызывая.     С тем он обратно пошел, богиню призвав. На призванье     Встала из глубины богиня страшная к жертвам1210 Сына Эсона. Вокруг обвивались черные змеи     С ветвями дуба. Вспыхнули факелы пламенем ярым;     Лаем жутким везде подземные псы отозвались.     Возле тропы задрожала трава. Болотные нимфы     Взвыли, нимфы, которые возле реки и в низинах1215 Амарантского Фасиса вечно ведут хороводы.     Страх охватил Эсонида. Вперед несли его ноги,     Не позволяя назад оглянуться, пока не пришел он     Снова к спящим друзьям. А уж над снежным Кавказом     Утром рожденная Эос, вставая, свет разливала.1220 Вот тогда-то Эет облачается панцирем твердым.     В дар он его получил от Ареса, снявши доспехи     С мертвого тела Миманта* флегрийца, которого свергнул.     Голову шлемом прикрыл золотым с четырьмя козырьками.     Шлем сиял, как солнечный луч, взлетающий к небу,1225 Первым когда восстает из мрачных глубин Океана.     Поднял он тяжкий щит, обшитый плотною кожей,     Страшное поднял копье, необорное против любого     С той поры, как меж аргонавтов не стало Геракла,     Тот лишь один из всех мог выступить против Эета.1230 Рядом держал Фаэтон колесницу, сбитую крепко,     И быстроногих коней, ожидая всхожденья Эета.     Вот Эет взошел и принял ременные вожжи.     Быстро из города гнал он коней по широкой дороге,     Чтобы начать поединок. За ним весь люд устремлялся.1235 Был он как Посидон, когда на своей колеснице     Мчится бог на Истмийские игры*, или к Тенару,     Или в Лернейскую заводь, иль в сень гиантийца Онхеста,     Или в Калабрию быстрых коней своих направляет,     Иль к Гемонийской горе, иль к покрытому лесом Гересту.1240 Вот таким казался Эет, владыка колхидян.     А в ту пору Ясон по советам мудрой Медеи     Зелье водою смочив, свой щит им густо намазал     Вместе с крепким копьем, натер с обеих сторон меч.     Тут же друзья, его обступив, испытывать стали1245 Прочность оружия, но не сумели ни на немного     Это копье согнуть — напротив, в сильных ладонях     Тверже и крепче оно становилась. Сильно озлобясь,     Сын Афарея Ид по концу копья ударяет     Тяжким с размаха мечом, но лезвие вверх подскочило,
Перейти на страницу:

Похожие книги

Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности
Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. В четвертом томе собраны тексты, в той или иной степени ориентированные на традиции и канон: тематический (как в цикле «Командировка» или поэмах), жанровый (как в романе «Дядя Володя» или книгах «Элегии» или «Сонеты на рубашках») и стилевой (в книгах «Розовый автокран» или «Слоеный пирог»). Вошедшие в этот том книги и циклы разных лет предполагают чтение, отталкивающееся от правил, особенно ярко переосмысление традиции видно в детских стихах и переводах. Обращение к классике (не важно, русской, европейской или восточной, как в «Стихах для перстня») и игра с ней позволяют подчеркнуть новизну поэтического слова, показать мир на сломе традиционной эстетики.

Генрих Вениаминович Сапгир , С. Ю. Артёмова

Поэзия / Русская классическая проза