Читаем Аргонавтика полностью

1300 Так и быки, выдыхая из пасти яркое пламя,     Гулко ревели. Ясона жар охватил нестерпимый,     Словно от молний, но зелье его защищало девичье.     Тут герой, схватив за рог стоящего справа,     Сильно его поволок, чтобы встал он скорее вплотную1305 К медному гнету, и быка опрокинул на землю,     Быстро по медной ноге ударив ногою. Другого     Так же сбил на колени одним могучим ударом.     Щит свой широкий на землю швырнув, перебежкой проворной     Тут и там становясь, он упасть заставил обоих1310 На колени передних ног, окутанный в пламя.     Мощи его изумился Эет. А меж тем Тиндариды, —     С ними так уже условлено было заране, —     Рядом встав, ярмо ему дали с земли, чтоб накинуть.     Он его быкам надел на загривки, а после1315 Медное плужное дышло приподнял, крючком приспособив     Прямо к ярму. Из-под огня Тиндариды обратно     Отошли к кораблю. Эсонид щитом своим длинным     Спину сзади накрыл, свой шлем, торчащий клыками,     На главу возложил, копье необорное в руки1320 Взял и стал им быков колоть в бока, как их колет     Между ребер стрекалом любой пеласгийский пахарь.     Плужную рукоять он двинул. Она была прочно     Закреплена и сделана вся из стали искусно.     А быки между тем непрестанно ярились и злились,1325 Жаркое пламя огня выдыхая. И гул поднимался,     Словно грохот встречных ветров, от которых скорее     В страхе спешат моряки убрать огромный свой парус.     Долго ли или нет, шли быки, острию повинуясь.     Вслед за ними твердая пашня в куски разлеталась,1330 Как от мощи быков, так от пахаря силы могучей.     Комья гудели громко по бороздам, взрезанным плугом.     Глыбы такие ломать было сверх человеческой силы.     Вслед за быками шел Ясон, ногой напирая на лемех,     И за собою кидал в проведенные борозды зубы,1335 Зорко глядя, чтоб злой урожай мужей землеродных     Раньше, чем надо, навстречу ему не стал устремляться.     Труд продолжали быки, опираясь на медные ноги.     Третья часть когда остается от раннего утра,     И земледельцы усталые сладкого отдыха чают, —1340 К этому часу пахарь Ясон вспахал уже пашню,     Четырехдольным хотя было поле. Быков он из плуга     Выпряг и их погнал в испуге бежать по долине.     Сам же обратно пошел к кораблю, пока еще видел     Борозды без мужей землеродных. Друзья обступили1345 И его ободряли речами. Он шлемом поспешно     Из реки зачерпнул воды, утолив свою жажду,     После легко колени согнул и сердце наполнил     Мощною силой, свирепствуя вепрю подобный, который     Точит клыки в ожиданье ловчих, и пена обильно
Перейти на страницу:

Все книги серии Литературные памятники

Похожие книги

Собрание сочинений. Том 2. Мифы
Собрание сочинений. Том 2. Мифы

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. Во второй том собрания «Мифы» вошли разножанровые произведения Генриха Сапгира, апеллирующие к мифологическому сознанию читателя: от традиционных античных и библейских сюжетов, решительно переосмысленных поэтом до творимой на наших глазах мифологизации обыденной жизни московской богемы 1960–1990‐х.

Генрих Вениаминович Сапгир , Юрий Борисович Орлицкий

Поэзия / Русская классическая проза
Страна Муравия (поэма и стихотворения)
Страна Муравия (поэма и стихотворения)

Твардовский обладал абсолютным гражданским слухом и художественными возможностями отобразить свою эпоху в литературе. Он прошел путь от человека, полностью доверявшего существующему строю, до поэта, который не мог мириться с разрушительными тенденциями в обществе.В книгу входят поэма "Страна Муравия"(1934 — 1936), после выхода которой к Твардовскому пришла слава, и стихотворения из цикла "Сельская хроника", тематически примыкающие к поэме, а также статья А. Твардовского "О "Стране Муравии". Поэма посвящена коллективизации, сложному пути крестьянина к новому укладу жизни. Муравия представляется страной мужицкого, хуторского собственнического счастья в противоположность колхозу, где человек, будто бы, лишен "независимости", "самостоятельности", где "всех стригут под один гребешок", как это внушали среднему крестьянину в первые годы коллективизации враждебные ей люди кулаки и подкулачники. В центре поэмы — рядовой крестьянин Никита Моргунок. В нем глубока и сильна любовь к труду, к родной земле, но в то же время он еще в тисках собственнических предрассудков — он стремится стать самостоятельным «хозяином», его еще пугает колхозная жизнь, он боится потерять нажитое тяжелым трудом немудреное свое благополучие. Возвращение Моргунка, убедившегося на фактах новой действительности, что нет и не может быть хорошей жизни вне колхоза, придало наименованию "Страна Муравия" уже новый смысл — Муравия как та "страна", та колхозная счастливая жизнь, которую герой обретает в результате своих поисков.

Александр Трифонович Твардовский

Поэзия / Поэзия / Стихи и поэзия
«Может, я не доживу…»
«Может, я не доживу…»

Имя Геннадия Шпаликова, поэта, сценариста, неразрывно связано с «оттепелью», тем недолгим, но удивительно свежим дыханием свободы, которая так по-разному отозвалась в искусстве поколения шестидесятников. Стихи он писал всю жизнь, они входили в его сценарии, становились песнями. «Пароход белый-беленький» и песни из кинофильма «Я шагаю по Москве» распевала вся страна. В 1966 году Шпаликов по собственному сценарию снял фильм «Долгая счастливая жизнь», который получил Гран-при на Международном фестивале авторского кино в Бергамо, но в СССР остался незамеченным, как и многие его кинематографические работы. Ни долгой, ни счастливой жизни у Геннадия Шпаликова не получилось, но лучи «нежной безнадежности» и того удивительного ощущения счастья простых вещей по-прежнему светят нам в созданных им текстах.

Геннадий Федорович Шпаликов

Поэзия / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия