Ари (СИ)

Ари задержал на нём взгляд намного дольше, чем того требовалось. И до меня только дошло, что вряд ли мужчины могут смотреть на подобные вещи безо всяких скрытых мыслишек, так что поспешила спрятать комплект обратно.

— Надеюсь, размер подойдёт, — Ари слегка откашлялся и вернулся к продуктам.

Я не сводила с него глаз:

— И кому я всем этим обязана? Твоему другу из наушника?

— Не совсем. Но платил он.

Я медленно закивала головой.

— Что? — Ари взглянул из-под бровей и криво ухмыльнулся. — Даже не спросишь, сколько должна за всё это?

— Должна? — мои брови удивлённо приподнялись. — Разве вам не платят за наблюдение за мной?

Ари застыл с поднятым в воздух пучком лука.

Я беспечно пожала плечами:

— Ну я ведь пошла на сотрудничество. Мы вроде как теперь вместе это дело расхлёбываем. Было бы не честно, если бы мне не достался процент с вашего заработка. Как считаешь?

Ещё некоторое время Ари озадаченно смотрел мне в лицо и медленно, очень медленно на его устах стала расцветать широкая улыбка. Рука с луком опустилась, и он не сдержал смешка.

— Что? — неуверенно улыбалась я.

— Ничего, — плечи Ари продолжали подёргиваться от беззвучного смеха. — Кажется… теперь я понимаю почему заказчик не решился сунуться к тебе сам.

— И почему же?

— Ты один своим ответом кого хочешь прикончишь.

Свежая выпечка. Шоколадная паста. И кола. Для поднятия духа мне нужна была глюкоза, так что Ари не стал настаивать на здоровой пище. Да и… вообще непонятно чем питается мистер Телохранитель. Он просто сидел за столом напротив меня, попивал свой горький кофе и непрерывно смотрел в ноутбук. Судя по всему, что-то читал. Маленький белый пакетик лежал возле него и я не могла бороться с любопытством узнать, что же в нём такого находится и почему Ари до сих пор его не распаковал.

— Так любишь сладкое? — первым нарушил тишину Ари, наконец, оторвав взгляд от компьютера.

Я застыла с набитым ртом.

Ари усмехнулся, поднял руки и хорошенько потянулся.

Выглядит устало, хоть и пытается это скрыть. Синяки под глазами так и кричат о недосыпе.

Прожевала пончик и запила колой:

— А ты робот? Совсем не спишь?

— Сплю, — пожал плечами Ари, закрыл крышку ноутбука и убрал его на столешницу. — Ладно, давай сюда то, что написала.

Вставать с места не пришлось. Ари первым обнаружил «лист с моими желаниями», подхватил его с противоположного края стола и с внимательным видом принялся скользить глазами по строчкам.

— Всего три?

— Три, это уже много. — Кажется, я начинала нервничать, или отчего ещё мне кусать губы?

Взгляд исподлобья стрельнул в меня:

— Собака?

— Ну да, — я пожала плечами.

Глаза Ари сузились:

— Ты хочешь… собаку?

— Это странно?

— Нет. Но… не думал, что ты любишь животных, — Ари не сводил с меня глаз.

— Я люблю собак. Потому что они лучше людей.

Грудь Ари поднялась от глубокого вздоха, и он вновь вернулся к изучению моих каракуль. И на этот раз долго молчал, словно в сотый раз, перечитывая каждое слово. Наконец поднял глаза на меня и продолжил своё многозначительное молчание.

— Прости, если тебя это смутило, — промычала я и сделала большой глоток колы, газы ударили в нос и я не смогла не поморщиться.

А Ари взирал на меня всё с тем же каменным выражением на лице:

— Хочешь знать, что случилось в тот день, когда ты получила своё… — И он замолчал.

— Уродство, — помогла ему я.

Ари в лице не изменился:

— Ты не должна это так называть.

— Почему?

— Потому что это не так. И если ты до сих пор считаешь себя уродливой, я завешу всю ту стену, — кивнул в бок, — зеркалами, и буду каждый день заставлять тебя в них смотреться, при этом напоминая, что в тебе нет никакого уродства, ясно?

И почему вдруг дышать стало так трудно? Кто-то включил отопление на максимум?

— Я просто хочу знать, кем были мои родители, — сухо произнесла я и уткнулась взглядом в стакан с колой, наблюдая, как крохотные пузырьки всплывают на поверхность и лопаются точно последние огоньки надежды живущие во мне.

— Что ты помнишь? — прозвучал спокойный голос Ари и мне понравился этот его тон. Будто ему действительно не всё равно. Будто я – не только работа.

— Помню, как было больно, — я смотрела в свой стакан и говорила предельно тихо и предельно ровно. — Помню, как левая сторона тела горела в огне. Огонь он… будто был везде. Вокруг. Внутри меня… Пахло… ужасно пахло. Запах гари и чего-то… — сглотнула и встретилась с Ари глазами. — Думаю, горела плоть. Не знаю, где я находилась. Сперва казалось, будто в какой-то тесной коробке. А потом вдруг огонь оказался повсюду. И… дальше воспоминания становятся сплошными обрывками. Всё заканчивается женским криком. Только я понятия не имею, кому он принадлежит, слышу его будто издалека. А потом… потом меня подхватывают чьи-то руки, чувствую, что меня несут… Понимаю, что плакать сил не остаётся и… и на этом всё. Очнулась я уже в больнице Спрингфилда.

Не знаю, сколько длилось наше молчание. Знаю, что мне стало не по себе. Я никому об этом не рассказывала и что ещё хуже, понятия не имею, по какой причине поделилась своими воспоминаниями с Ари: потому что, таков был уговор, или потому, что мне просто этого захотелось.