Ариэль Шарон. Война и жизнь израильского премьер-министра

Доказательства нашлись почти сразу после возвращения Шарона в Израиль — 10 января 2002 года израильским пограничным катерам удалось задержать в нейтральных водах судно «Карин А», до отказа набитое различным оружием, боеприпасами и взрывчаткой.

Шарон велел организовать специально для иностранных журналистов и дипломатов выставку захваченного оружия и сообщил, что весь этот арсенал был в нарушение всех существующих договоров заказан лично Ясером Арафатом и на деньги палестинской автономии для продолжения террора. Лучшего доказательства того, что Арафат и является главным вдохновителем, финансистом и организатором палестинского террора, по мнению Шарона, просто не могло быть.

— После того, как стало ясно, что именно Арафат и только Арафат управляет палестинским террором, нам больше не о чем с ним разговаривать. Мы объявляем его вне закона и сделаем все, чтобы изолировать его от внешнего мира и не дать ему возможности продолжать руководить террором, — заявил Шарон.

Арафат, в свою очередь, поспешил направить письмо Джорджу Бушу, в котором уверял американского президента, что не имеет к судну «Карин А» никакого отношения. Но Шарон был готов к такому повороту событий и достал «из рукава» намеренно припрятанного им «козырного туза»: к президенту Бушу на стол легли документы, из которых однозначно следовало, что эту партию оружия у Ирана заказал именно Арафат. Взбешенный тем, что Арафат решил, что его так легко можно обмануть, Буш заявил, что больше не желает выслушивать каких-либо его объяснений и тем более когда-либо видеть его в качестве гостя в Белом Доме.

В сущности, это означало объявление Ясера Арафата персоной нон-грата.

И именно на такую реакцию президента США и рассчитывал Ариэль Шарон.

* * *

14 января 2002 года состоялась традиционно проводящаяся в дни христианского Рождества встреча премьер-министра Израиля с аккредитованными в стране иностранными журналистами. В ходе этой встречи Арик усиленно играл полюбившуюся ему роль «доброго дедушки», жаждущего обнять все страждущее человечество, и единственное, чего он желает — так это наступления мира во всем мире, после чего с чистой совестью сможет удалиться на покой.

— Через несколько недель мне исполнится 74 года, и, признаюсь, у меня нет никакого желания заниматься политикой, — доверительным тоном поведал им Шарон. — Я добился всего, чего человек может достичь в жизни, и единственное, о чем я мечтаю — это заключить мир с палестинцами и со всеми арабскими странами. Я хочу быть уверен, чтобы мои внуки и правнуки смогут спокойно жить на этой земле. А потом я вернусь к себе на ферму, будут пасти овец, кататься на лошадях, нянчить внуков и доживать оставшиеся мне годы…Поверьте, сейчас палестинцы теряют драгоценное время, в течение которого мы могли бы уже прийти к миру…

Почувствовав, что он завоевал доверие и симпатии аудитории, Шарон перешел к главному вопросу — своему отношению к Арафату. При этом собравшиеся не сразу заметили, что израильский премьер сменил тон и вместо симпатичного еврейского старичка перед ними оказался боевой генерал, умеющий добиваться своего, чего бы это ему ни стоило и не терпящий никаких возражений.

— Я могу вас заверить, что этот человек не выедет за пределы Рамаллы до тех пор, пока не выдаст Израилю убийц Ганди! — сказал Шарон. — И до этого времени Израиль не будет вести с ним никаких переговоров.

— Признайтесь, господин премьер, что в вас говорит давняя ненависть к Ясеру Арафату, — заметил один из журналистов.

— Нет, — покачал головой Шарон, — я не собираюсь ему ни за что мстить. Я слишком занят, чтобы тратить время на подобные вещи. И смею напомнить, что Арафат сделал стратегическую ставку на террор еще до того, как я стал премьер-министром. Палестинцы должны понять, что сейчас он является одним из главных препятствий к достижению мира между нашими народами.

В то самое время, когда журналисты, роняя слезы от умиления, записывали в свои блокноты слова Шарона, чтобы завтра переслать в свои редакции статьи с заголовками «Шарон мечтает о мире», по прямому указанию того же Шарона израильские самолеты летели на Туль-Карем, чтобы уничтожить одного из видных деятелей ФАТХа, верного соратника Арафата Раада Карми, пославшего в Израиль несколько террористов-смертников.

Ликвидация Раада Карми, как обычно, вызвала бурные демонстрации палестинцев, террористы поклялись в отместку за его смерть утопить израильтян в их собственной крови, но на Западе к этой акции Израиля отнеслись спокойней, чем прежде — после скандала вокруг «Карин А» там постепенно стали признавать право израильтян на подобные действия, да и к тому же слова Шарона о его готовности к миру с палестинцами произвели должное впечатление и сделали свое дело.