Арийская теорема

В. А. Сафронов и Н. А. Николаева считают, что: «Древнейшие истоки мифотворчества индоевропейских, уральских, финно-угорских и тюркских народов находятся в евразийских мифах, напетых впервые на одном, едином евразийском языке, на заснеженных просторах евразийской прародины 12–11 тысяч лет назад»⁸⁶.

Обоснованы ли их слова?

Очевидно да. Здесь, к примеру, можно обратиться к прекрасной книге Г. М. Бонгард-Левина и Э. А. Грантовского «От Скифии до Индии. Древние арии: мифы и история»⁸⁷, посвященной разбору мифологии ведических и авестийских ариев и сравнению ее с мифологией северопричерноморских скифов и финно-угров. Во всех случаях наблюдаются многократные схождения мифов, поверий и легенд, которые объяснить простой случайностью никак нельзя. Например, один из мифологических сюжетов скифского эпоса, связанный с легендами народов Севера, — могучий Северный ветер. «У угорских народов Зауралья было распространено поверье о существовании двух персонифицированных ветров — Южного и Северного; последний, соответствующий «скифскому Борею», назывался Луи-Вот Ойка — «старик Северный ветер». Слово «вот», или «ват», — «ветер», входящее в это имя (как и в имя Южного ветра), арийского происхождения: «вата» — ветер, Вата — божество ветра. В иранской традиции засвидетельствовано представление о разных персонифицированных ветрах и противопоставление Северного ветра Южному»⁸⁸.

Г. М. Бонгард-Левин и Э. А. Грантовский приводят множество подобных примеров схождения арийской и финно-угорской мифологий, которые, как они считают «показывают, насколько глубокими и тесными были взаимосвязи древних индоиранских и финно-угорских племен, что получило отражение в их мифологических и религиозных воззрениях». Между тем вышеуказанные авторы утверждают, что сходство, а может, и родство мифологии скифов и финно-угров обусловлено только лишь широкими торговыми и культурными их связями, с чем довольно трудно согласиться. Дело в том, что скифы, как о том сообщает Геродот, крайне негативно относились к заимствованию чужой культуры: «Скифы, как и другие народы, также упорно избегают чужеземных обычаев, притом они сторонятся не только обычаев прочих народов, но особенно эллинских. Это ясно показала судьба Анахарсиса и потом Скила. Анахарсис повидал много стран и выказал там свою великую мудрость». Далее Геродот повествует о том, как Анахарсис отправлял обряд, усмотренный им у чужеземцев, и вот чем все это закончилось: «Царь (скифов. — К.П.) сам прибыл на место и, как только увидел, что Анахарсис справляет этот праздник, убил его стрелой из лука.

И поныне еще скифы на вопрос об Анахарсисе отвечают, что не знают его, и это потому, что он побывал в Элладе и перенял чужеземные обычаи»⁸⁹.

Таким образом, вряд ли следует полагать, что арии заимствовали мифы и легенды у финно-угров, равно как и обратное. Здесь, как мне представляется, следует говорить не о заимствованиях, а о глубоком родстве арийской и финно-угорской мифологий, корни которых уходят в общую мифологию ностратической эпохи.

Любопытно, что такое родство мифологий ощущается до сих пор, по прошествии нескольких тысячелетий. Например, посол РФ в Индии A. M. Кадакин сообщает в интервью журналу «Бизнес Матч»: «Не так давно у меня состоялся разговор с одним бригадным генералом индийской армии, работавшим несколько лет назад в Москве в должности помощника военного атташе. В свободное от службы время он увлекается изучением истории. Этот офицер рассказал мне, как он был удивлен, когда в ходе служебной поездки в Ханты-Мансийский автономный округ обнаружил, что коренные народы севера России, живущие в Сибири по берегам реки Обь (курсив мой. — К.П.), имеют много общего с населением древней и современной Индии в том, что касается их мифологии, культа и религиозных обрядов. Полушутя он пообещал, что, выйдя в отставку, посвятит себя изучению этой феноменальной историко-культурной связи, существующей между двумя великими евразийскими цивилизациями»⁹⁰.

Здесь следует остановиться на одном из арийских преданий, а именно на представлениях ариев о своей северной родине, которые отражены как в Ведах, так и в Авесте. Так, к примеру, в Авесте Ахура-Мазда говорит Спитамиду Заратуштре: «Я, я, о Спитамид Заратуштра, превратил безрадостное место в мирный край. В качестве первой из лучших местностей и стран создал я, Ахура-Мазда, Арианам-Вайджа у прекрасной реки Датия. Но там создал злокозненный Анхра-Манью в качестве бича страны [выводок] рыжеватых змей и ниспосланную дэвами зиму. Там — десять зимних месяцев и два летних месяца, и они холодны для воды, холодны для земли, холодны для растений, и это — середина зимы и сердцевина зимы, а на исходе зимы — чрезвычайные паводки»⁹¹.